Рыжая невеста Хаоса

Я кивнула, уже и сама догадалась. С помощью таких штук маги собирали ману, духовную силу, позволяющую творить магию, в направленные пучки. Сейчас мана концентрировалась в левой ладони не-Фея, чтобы тускло сияя перелиться в моё плечо. Это не было похоже на дымку, с которой он лечил себя сам, видимо себя Тим лечил, направляя ману прямо от солнечного сплетения в крыло. Для лечения меня – потребовалась концентрация маны снаружи. Так и есть – вскоре голубоватая дымка потекла от заживающих на глазах царапин. Ранки нещадно чесались, но я терпела.

И смотрела на серьезное лицо парня, оказавшееся так близко ко мне, что я ловила на щеке волны его дыхания. И радовалась, что чуть прищуренные глаза цвета расплавленного шоколада смотрят не на меня. О резкий упрямый подбородок можно было порезаться, но губы казались нежными и очень мягкими. Тимофей что-то беззвучно шептал, заклиная рану, затем прикусил нижнюю губу, и я невольно отзеркалила это движение. Парень стрельнул в меня взглядом, чуть приподнял черную бровь и лукаво улыбнулся. Я почувствовала, как разгораются уши, благо прикрытые волосами, и отвернулась.

Уставилась на нейтрального, не смущающего меня кота.

– Мрык? – уточнил он снисходительно.

– Угу, – уныло согласилась я.

– Готово! – довольно заявил Тимофей и накрыл моё плечо ладонью. Я резко вздохнула и обернулась, едва не нос к носу столкнувшись с ним. И замерла, зачем-то зажмурившись. От ладони растекалось тепло, перерастая в жар в груди. Ноздри щекотал запах солнечного моря, его запах. Тим едва слышно сглотнул, я втянула воздух сквозь зубы, дразня его запахом язык.

Ещё миг…

Тревожный рев кота заставил нас подпрыгнуть и столкнуться лбами. Но обругать вредное животное я не успела. Прямо перед лапами вздыбившего шерсть кота в крыше зияла рваная дыра, по краям радужно мерцающая и беспросветно черная в глубине.

Это прорыв Хаоса?!

Пока дыра была маленькой, не больше кота, но тут под нашим взглядом мигнул кусок соседней черепичины, и – прореха стала немного больше.

Глава 3

Помрачневший Жнец придержал меня рукой и деловито пробрался к дыре ближе.

– Держись сзади, – посоветовал он то ли мне, то ли коту, и я, вздохнув, – и почему я чувствую себя … обманутой? – отползла на попе немного вверх по скату.

Кот в два прыжка оказался рядом, но, не успела я подивиться такому благоразумию, как он полез по мне вверх. Скрипнув зубами, я поймала нахала прежде, чем он добрался когтями до едва залеченного плеча. Поймала за все четыре лапы и повесила на шею как шарфик. Затем привстала на коленках и вытянула шею сусликом, чтобы посмотреть, что делает с дырой Жнец.

А дыра, между прочим, походила на лужу хаоса, хотя и отличалась от тех, что показывал нам страж. В натуральном виде мне они тоже не встречались, я даже не слышала, чтобы прорывы случались в Пелагусе. Видимо, наш гарнизон стражей успешно справлялся со всеми. А вот в столице, я слышала, прорывы стали настоящий напастью, умудрившись однажды сожрать целый квартал на окраине. «Рано или поздно Хаос пожрет всю нашу реальность», – шептали сплетники.

Я вспомнила усвоенный урок: завидев признаки прорыва, нам нужно сверкая пятками бежать за стражами.

И ни в коем случае не выплетать сосредоточенно руками в воздухе над прорывом, что-то нашептывая бледными губами, как Тимофей прямо сейчас.

Но, кажется, он знал, что делает.

Я завороженно наблюдала, как перед лицом парня начал мерцать воздух, как в нём проявлялись всё чётче контуры печати. Она постепенно налилась чернотой с синеватым отливом, затем, став совсем четкой, вспыхнула синим пламенем и полетела в лужу хаоса. Вернее, на неё – как крышка. Лужа пыхнула тьмой, заискрила, затрещала – голубые искры долетали даже до меня. Кот-шарфик высматривал их взглядом, подергивал плененными лапками, словно собирался ловить, но я держала крепко. Вскоре всё было кончено, и, сняв с шеи шарф, тьфу, кота, я поползла вперёд.

– Ты залатал лужу хаоса? – выдохнула я потрясенно.

Всё ещё мерцающая печать на крыше в самом деле выглядела, как аккуратная заплатка. Заплатка на реальности, пришпиленная к ней восемью знаками-крабиками по краю окружности. Символы на угасающей печати показались мне слегка пугающими. И знакомыми, будто я эту печать уже встречала… вот только где?

Зарисовать бы да в библиотеке посмотреть, но заплатка в последний раз мигнула всеми знаками, оставив на месте себя черепицу.

– Да, – Жнец задумчиво потыкал ногой черепичину, отколотую ещё нами при “прикрышении”.

И никакого «шрама на реальности». Видно лужа была маленькая и не успела глубоко изуродовать мир.

– Ничего себе, – выдохнула я. – Так ты не только Жнец, но и швец?

– А то! Я ещё и вышивать умею. Крестиком.

Я пошатнулась, будто меня оглушили.

– Э-э… Крестиком? – повторила я, впившись взглядом в лицо парня: – Как... кот?

– Кот? – Тим удивленно повел бровью, покосившись на мой лохматый шарфик.

– Матроскин… – я сжала ладони в кулаки и спрятала их за спиной. – Сказка такая. В ней кот... вышивал.