Рыжая племянница лекаря. Книга 2

Произнося последние слова, он поднял голову и пристально посмотрел на меня. Глаза его были светло-желтыми, почти бесцветными — воспоминания на время вернули ему прежнее состояние ума, но походило на то, что демон был этому не так уж рад. Странное озарение заставило меня выпалить:

— Клянусь, что не жалею о том, что поступила именно так. И у меня нет к тебе ненависти!..

— Значит, еще не пришло время, — тихо ответил Хорвек. — Ну что же? Ты согласна отказаться от своего имени?

— Да, пожалуй, — робко и неуверенно согласилась я, глядя на него с опаской. — Что нужно делать?

— Повторяй за мной, — сказал он, и я, слушая его тихие монотонные подсказки, послушно объявляла:

— Под луной и под солнцем, под звездами видимыми и невидимыми, в мирах небесном, земном и подземном, более я не Фейнелла! Ни на словах, ни в мыслях, ни в знаках! Отрекаюсь от этого имени, и по доброй воле отдаю его мертвым и неродившимся!

Простые слова эти удивительным образом отзывались дрожью во всем моем теле, и стоило мне умолкнуть, как в голове зазвенело, а живот свело, точно внутри меня образовалась бездонная пустота. На минуту я растерянно замерла, не помня себя, не понимая, что вокруг происходит — словно все мои воспоминания смело прочь, как сметает листву порывом ветра. Незнакомец, сидевший напротив, взял меня за руку, и память постепенно начала возвращаться — но что-то неуловимо изменилось, и тягучая неизбывная тоска поселилась в душе, не давая освободиться от мысли, что со мной произошло что-то ужасное и непоправимое.

— Это пройдет, — успокаивающе произнес Хорвек, поняв по моему лицу, как мучительны эти новые ощущения. — Сейчас все уляжется — это как вода, помутневшая из-за поднявшегося песка там, где бросили камень… или пробежались по отмели… Но вскоре вода успокоится, песок осядет, и вновь ручей станет чистым… Ты осталась сама собой, просто в это нужно поверить как следует…

Его тихий голос ввел меня в забытье, очнувшись от которого, я обнаружила, что прижимаюсь к Хорвеку, а он тихонько покачивает меня из стороны в сторону, продолжая монотонно и тихо говорить о какой-то ерунде вроде воды, песка и листьев. Я подалась назад, вырвавшись из его рук, и только тогда поняла, что мне вновь легко дышится — невидимый камень, давивший мне на грудь, исчез.

— Обычное дело, — сказал мне Хорвек, внимательно следивший за переменами в моем лице. — Когда отказываешься от своего имени в первый раз, то всегда на душе паршиво. Во второй раз это происходит куда легче, а затем и вовсе входит в привычку.

— Откуда ты знаешь? — я смотрела на него исподлобья.

— Все чародеи меняют имя много раз на протяжении своей жизни. Никто не хочет дарить своим врагам оружие, а у колдунов всегда много врагов среди себе подобных, — Хорвек, произнося это, медленно протянул ко мне руки, явно пытаясь не напугать меня лишний раз, и повернул мое лицо к свету лампы, что-то внимательно в нем изучая. Увиденное его удовлетворило, и он одобрительно хмыкнул.

— Что ж, все верно сделано, можешь выйти из круга.

— Но ты ведь не чародей? — с подозрением спросила я.

— Сейчас я никто, — он, поднявшись на ноги, отряхивал штаны, точно ничего особенного только что не произошло. — Но давным-давно мне приходилось отказываться от своего человеческого имени, и не раз.

Я вспомнила, как демон рассказывал, что матушка его относилась к чародейскому сословию, и подумала, что приходиться родственником магам — то еще несчастье. Конечно же, враги пытались навредить не только самому колдуну, но и его близким, если уж они каким-то чудом появлялись у мерзких чернокнижников. Мне стало интересно, творил ли демон-полукровка колдовство до того, как отказался от своей человеческой сущности и поклялся в верности дому своего темнейшего батюшки, но спрашивать об этом я не решилась.

— Значит, теперь я не… Фейн? — спросила я, запнувшись. Собственное имя и впрямь казалось чужим.

— Нет. Но это ровным счетом ничего не меняет, — Хорвек объяснял терпеливо, видя, как я растеряна. — Люди чрезмерно привязаны к своему имени, внешнему облику и очень боятся потерять себя, отказавшись от них. Однако твоя истинная сущность — не имя, не рыжие волосы, и совершенно неважно, как тебя зовут другие и что они видят перед собой.

— Но как же я буду жить без имени?

— Возьмешь другое, — он пожал плечами. — Не пройдет и пары дней, как новое прозвище прилипнет к тебе, пустит корни, и когда придет время от него отречься, то вновь будет грустно. Но уже не так, как сегодня, обещаю.

— Другое? — я растерялась еще больше. — Какое же? Я не знаю, как назваться…

— Ты была рыжей девочкой Фейн, а теперь можешь стать не-рыжим мальчиком, — Хорвек теперь говорил отвлеченно, точно все это считал сущими пустяками. — Мальчиком по имени Нель. Или Йель… Привыкнуть будет легче, если переиначить старое имя…