Рыжая племянница лекаря. Книга 3

Костер за нашими спинами напоследок вспыхнул и погас с шипением, словно на него выплеснули ведро воды. Я увидела, что головешка в моих руках тоже начала тускнеть, и отбросила ее в сторону, опасаясь, что с нее станется превратиться напоследок в иссохшую кость.

— Как ты убьешь меня? — спросил Эдарро, не отступив ни на шаг. — Магией?

— О нет, — Хорвек мстительно улыбнулся . — С чего бы мне быть настолько щедрым? Ты страдал всю жизнь от тщетной страсти, и с ней ты уйдешь в могилу, так и не увидев то, о чем мечтал. Разве я не справедливо рассудил?

Эдарро хотел что-то ответить, но горло его смогло издать лишь хрип, а затем он нехотя кивнул — и в тот момент я поняла, что не хочу его смерти. Этой ночью я услышала достаточно для того, чтобы понять: королевский племянник был злобным безумцем, убийцей, испытывавшим радость от человеческих мучений. Но безумие это оказалось особого рода — оно не лишило его здравомыслия: он исхитрился обставить все так, чтобы утолять свою жажду крови открыто, не таясь. Я была уверена, что на его совести смертей больше, чем у любого другого жителя Астолано, но при этом никто бы не посмел потребовать для него справедливого наказания. Никто, кроме сына Белой Ведьмы.

Я перевела взгляд на Хорвека, чувствуя, как множится мое отчаяние: демон должен был отомстить, ему не оставалось ничего другого — и ничего другого он не желал так страстно. Но я знала, что убив Эдарро, он совершит чудовищную ошибку, которая обойдется нам всем чертовски дорого.

— Нет, Йель, — процедил сквозь зубы Хорвек, почуявший мое смятение так легко, словно я все это время болтала без умолку. — Не вздумай. Не говори ни слова. Это мое право и даже ты сейчас не можешь просить меня о милости для этого человека.

— Но что если мы угодим в ловушку? — воскликнула я, уцепившись за первую попавшуюся мысль, при этом понятия не имея, зачем спорю с демоном. — Ты не спросил у него, один ли он прибыл, и что за указания оставил своим людям…

— Он не пытался нас испугать тем, что поблизости его люди, — нетерпеливо дернул плечом Хорвек, указывая кинжалом на Эдарро. — Стало быть, они действительно ждут его возвращения у кладбища. И он молчит, надеясь, что мы, беспечно забыв об опасности, угодим им прямиком в руки. Разумеется, он не думал, что сегодня — последняя ночь в его жизни, и был уверен в собственной безопасности, оттого пришел один. Ну а теперь ему не остается ничего иного, как мечтать, что после его смерти и мне самому жить останется недолго. Ведь так?

Конечно, Хорвек был прав — я поняла это по злобному, полному затравленной ненависти взгляду Эдарро.

— Не беспокойся, мы поладим с твоими людьми, — насмешливо сказал Хорвек, а затем прикрикнул на меня, чтобы я отвернулась. Мне подумалось, что он действует спокойно и деловито, как палач — а Эдарро, как никто другой, был знаком с повадками палачей. Взаимопонимание может принимать воистину чудовищные формы — я убедилась в этом, когда увидела, как решительно делает шаг вперед Эдарро, и как уверенно бьет рука Хорвека.

— Ох, что же ты наделал!.. — пробормотала я, запоздало зажмурившись. Королевский племянник не проронил ни звука, и не попытался напоследок что-то нам сказать — видимо, не находя в том никакого смысла. Смерть свою он встретил, как мне показалось, с удивительным равнодшием, не отводя взгляда и не испытывая страха. И это тоже показалось мне дурной приметой.

— Он умер быстро, а это невероятно щедрый подарок судьбы, — ответил Хорвек, глядя на дело рук своих, и мне показалось, будто он слегка разочарован тем, как мало счастья принесла ему столь вожделенная месть. — Когда-нибудь ты это поймешь.

Тело Эдарро лежало на краю ямы. Хорвек взмахнул рукой — и могила расширилась, словно огромный жадный рот. Земля дрогнула, осыпаясь, затем сама по себе разровнялась, и спустя несколько мгновений на том месте, где когда-то позволила похоронить себя рыжая ведьма, улеглась россыпь палой листвы. Никто, кроме нас с Хорвеком, не сумел бы теперь отыскать могилу королевского племянника.

— Что теперь? — угрюмо спросила я.

— Нужно завершить начатое.

— Ты собираешься убить еще кого-то? — спросила я, уже не скрывая своего отвращения.

— Непременно, — отозвался Хорвек, и посмотрел на меня с откровенной насмешкой. — Разве не ты хотела, чтобы один мальчишка, очнувшись после тяжелой болезни сегодня поутру, увидел рядом с собой старого разбойника?

Я поняла, о чем он говорит. Мне не стоило делать вид, будто все сегодняшние смерти — на совести одного лишь Хорвека. Разве не я сама просила его спасти тех, кто попал в беду по моей вине? Разве не знала, что ему известен только один способ спасения?

— Что ж, отправляемся навстречу верным слугам Эдарро, да не обретет его дух покоя еще много веков, — Хорвек рассматривал свой кинжал-коготь, покрытый свежей кровью. — Дай-ка мне свой плащ!