Рыжая Соня и кладовые тьмы

Пока он говорил, Соня старалась повнимательней рассмотреть его. В отличие от Великого Гр-оора Стальной Кузнец, хоть и выглядел, мягко говоря, необычно, не вызывал у нее неприязни.

Она и прежде слышала о разных пакостях, творимых при помощи колдовства, но никогда не видела живого скелета, и уж тем более не представляла, что он может порождать добрые чувства. Ее взгляд быстро пробежал по могучей фигуре, отмечая каждую кость стального костяка, пока не остановился на глазницах, которые не пустовали! В их глубине полыхали мрачным темно-серым пламенем живые глаза, а при отсветах огня переливались перламутром, и только зрачок оставался черным, как ночь.

— Я предлагаю вам свое скромное жилище.— Он величественным жестом указал туда, где горел огонь, а голос его звучал негромко и в то же время необычайно проникновенно.— Хотя оно и не слишком приспособлено для человека.

Никто не возражал.

Крысы уже набросились на убитых гррызов, и начало отвратительного пира сдерживалось только присутствием людей. Забрав двоих убитых, ратники двинулись вперед, но прежде чем предаться отдыху, позаботились о павших товарищах. В кузне оказался большой запас угля, и вскоре погребальный костер запылал, взметнувшись столбом пламени к высокому своду.

— Впервые нам удается достойно похоронить погибших,— сказал Север,— и я хочу, чтобы они стали последними.

Он обвел взглядом живых — сорок воинов и двух девушек — и ничего больше говорить не стал.

* * *

— Я служил оружейником при дворе Брога IX,— начал свой рассказ Стальной Кузнец, которого, как оказалось, звали Стакул.— Тогда, в двадцать лет, подобная судьба казалась мне завидной… В самом деле, далеко не каждый, будь то кузнец, как я, портной или золотых дел мастер, познает почти все секреты ремесла смолоду. Однако мне, как я тогда считал, повезло. Впервые попав еще мальчишкой в деревенскую кузню, я больше и думать ни о чем не мог, кроме огня и железа. В любом аромате мне чудился запах раскаленной стали, в любом звуке слышался гул гудящего в горне пламени и стук молота… Мать говорила, что я тронулся умом, а отец лишь посмеивался, возражая, что только из таких — ни от мира сего и получаются со временем настоящие мастера. Он оказался прав, мой отец. Я и в самом деле чувствовал металл как никто другой.

Однако счастье мое стало со временем моим проклятьем, хотя понял я это далеко не сразу. Я ковал мечи, каких больше не мог изготовить никто. Из-за этого у меня появилось множество завистников, но им оставалось только копить злобу, потому что открыто выступить против королевского оружейных дел мастера никто не смел. Но вот случилась беда, хотя тогда я не понял и этого.

Как-то раз король пришел ко мне в кузницу — что само по себе уже было удивительным — и принес меч, потребовав изготовить такой же. Надо сказать, что он слыл сильным воином, и по праву. Так что в оружии разбирался превосходно. Я принял клинок с поклоном, и повелитель удалился. Поначалу задача не показалась мне неразрешимой, хотя подобного меча я прежде никогда не видел. Сталь слегка отливала голубизной и выглядела полупрозрачной. Но главное заключалось не в этом — на лучших из моих мечей этот клинок оставлял глубокие зазубрины, а оружие попроще я и вовсе мог рубить им, как дрова.

Первое впечатление оказалось ошеломляющим, но деваться мне было некуда, и я принялся за работу, многократно перековывая, уплотняя сталь. Я использовал различные способы закалки, жесткой и мягкой, применяя их то врозь, то вместе, пока не понял, что исчерпал себя — новых мыслей не возникало. Со временем мне удалось сделать отличный клинок, но он все равно уступал тому, что я получил из рук короля. Тогда я снова всерьез задумался над этой загадкой и пришел к выводу, что дело в стали. Точнее, в ее составе. Недаром клинок короля выглядел так, словно изготовили его не из металла, а изо льда.

Я так и сказал повелителю. Он же в ответ просто пожал плечами и предложил мне не тратить времени и сил на разговоры и сварить нужную сталь… Ведь я как никто чувствовал ее! Я принялся за дело. Годы шли, я постепенно двигался вперед, но конца пути пока не видел. Мне удалось сварить сталь и выковать из нее клинок воистину удивительный. Его покрывали затейливые узоры, он гнулся так, что тонкий одинарный меч я мог обернуть вокруг пояса и в то же время рубить им, как полено, обычную сталь. Мой меч превосходил любой другой, кроме… Кроме того, что дал мне король.

Я честно признался в этом владыке, показав ему все особенности своего оружия. Надо сказать, Брог IX не только слыл искусным воином, но и славился своей свирепостью. Он жестоко расправлялся с врагами — это понятно. А как он наказывал нерадивых слуг! Об этом ходили легенды. И, главное, он никогда не прощал ошибок. Однако он умел различать мнимые и настоящие трудности и никогда не наказывал тех, кто преданно ему служил, даже за неудачи. Иное дело, что его дары нередко оборачивались для людей бедами. Так случилось и со мной.