Рыжая Соня и Осенняя Луна

После такой обильной трапезы он полностью восстановился. Раны от ожогов на его спине почти затянулись, напоминая о себе разве что легким зудом, когда хочется обо что-нибудь почесаться. И главное, к нему вернулись все прежние способности, свойственные той форме существования, к которой Огден принадлежал вот уже около двух столетий. Плохо, пожалуй, лишь то, что он не заставил второго, оставшегося в живых, начисто забыть обо всем увиденном, хотя обязан был это сделать.

Он сыто рыгнул и потянулся. Бельверус – подходящее место для того, чтобы стать здесь Мастером, постепенно создав себе свиту из новых птенцов взамен тех, что были сожжены в Ванахейме. Да, сам он тогда не смог разделить их участь, хотя стремился к этому всей душой, и гибель каждого птенца, и все их неимоверные муки ощущал как свои собственные, в прямом смысле. Он умирал вместе с ними. Даже теперь, едва вспомнив о том давнем кошмаре, Огден не удержался от мучительного стона страдания.

Рыжеволосая очень ему помогла. В ее крови, как Огден и говорил, заключалась особая, невероятная сила, но отнюдь не только потому, что Соня была Посвященной, дочерью Рыси, больше, чем просто человеком. Но кроме того, это был добровольный дар, когда человек отдает часть себя без принуждения, по собственной воле. Такой дар не имеет цены.

Соня поделилась с ним кровью, ничего не потребовав взамен, пусть даже не вполне понимала, что именно делает: это был порыв сострадания, жалости и милости, редчайшее проявление по отношению к подобным ему. Не знала Соня и о том, что с этого момента находится под защитой как самого Огдена, так и всех, кого он когда-либо создаст или подчинит своей власти: нападение на нее стало табу, нарушение которого карается мгновенной и жестокой расправой.

Именно поэтому жертвой Огдена стал тот из людей, от которого исходила опасность для Сони. Огден набросился на него и употребил в пищу, предварительно лишив малейшей способности сопротивляться.

Теперь следовало позаботиться о себе. Соня и здесь выручила его, указав вполне подходящее, даже роскошное укрытие на день. За прошедшие два столетия Хайбория, с точки зрения Огдена, заметно изменилась к лучшему. Прежде погребальные обряды были зачастую связаны с преданием умершего огню. Теперь же повсюду появились такие замечательные места, как кладбища, и совсем шикарные – склепы и усыпальницы. Соответственно, не составляло особого труда найти удобное светонепроницаемое убежище, полное чужих костей, вытряхнуть их и устроиться там для отдыха.

В Ванахейме с этим было куда сложнее. Древние боги ваниров не приветствовали сохранение мертвых останков. В основной своей массе, хайборийские вампиры издревле обитали в Стигии с ее культом умерших и огромными некрополисами, плотным кольцом окружавшими обычные города. При этом распространение по другим территориям было для носферату крайне затруднительно, происходило весьма медленно и с огромным трудом – они ненавидели любые перемещения как связанные с массой опасностей и неудобств, жили обособленно и старались привлекать к себе как можно меньше внимания.

Ванирских носферату это касалось в той же степени, что и любых иных. Они были крайне малочисленны и появились в Северной Хайбории относительно недавно, не более пятисот зим назад. Произошло это следующим образом. Один из путешественников умер в Стигии при весьма странных обстоятельствах. Но его ближайший друг, несмотря на невероятные сложности, доставил безжизненное тело назад в Ванахейм в закрытом и запаянном ящике.

Когда же цель была достигнута – спустя, между прочим, десять лун! – выяснилось, что тело в гробу не мертвое. Тот путешественник, инициированный стигийским носферату и ошибочно принятый за погибшего, после своего «чудесного воскрешения» в знак благодарности и признательности проделал то же самое со своим верным товарищем, которому был обязан своим спасением, а впоследствии еще нескольких человек из ближайшего окружения, сделав их своими птенцами и став первым Мастером Ванахейма.

Огден был приемным сыном одного из потомков того самого основателя клана; его специально готовили к инициации, начиная с раннего детства, обучали всему, что необходимо знать существу с подобной судьбой. Изменившись, он доказал, что выбор его создателя оказался верным, и проявлял особые способности в своей новой ипостаси.

Он был правильным носферату и хорошим правителем для своих подданных, умным, дерзким, но и достаточно осторожным. Единственной его слабостью было, пожалуй, то, что он не любил одиночество и стремился к общению и с себе подобными, и с людьми. Вообще, человеческое начало в нем упорно сопротивлялось изменениям, и самого Огдена это особо не расстраивало.

Во всяком случае, он оставался способным в полной мере оценить те преимущества своего положения, до которых другим представителям клана не было никакого дела, а именно, особую магнетическую притягательность носферату для женщин.