Рыжая Соня и подземелье Пифона

К весне успели закупить полсотни тонких кольчужных доспехов вендийской работы, так что начало похода сдерживало только одно: приспособлений для того, чтобы видеть во тьме, о которых говорил Север, до сих пор не было. Их, по заверениям Духи, должны были доставить не позднее начала лета, а до того времени, чтобы не изводить себя понапрасну мучительным ожиданием, Вожак с Телохранителем не показывались в Логове.

После исчезновения Ханторэка часть его обязанностей взял на себя Вожак, так что им с Соней теперь приходилось вертеться без устали, но они не жаловались. В постоянной круговерти дел и новых впечатлений бремя чужих забот не так давило на плечи.

К тому же в последний год жизнь в Логове сделалась малоприятной. Разара, уйдя с головой в заботы, связанные с подземельями Пифона, на все махнула рукой, и Халима развернулась, подмяв под себя все и вся. Фактически она стала владычицей, но Вожак намеренно не обращал на это внимания, поскольку все равно собирался уходить, а Соня во всем была согласна с ним. Тем более она твердо решила тоже покинуть Логово и не ответила для себя только на один вопрос: уйти ей с Севером на его таинственную родину или вернуться к прежней жизни.

Сейчас они собирались немного передохнуть и отправиться на последнее дело. Последнее и, похоже, самое важное… По крайней мере, для Севера. Девушка посмотрела на возлюбленного и вдруг поймала себя на мысли: что-то сегодня идет не так.

— Что-то случилось? — тут же спросила она.

Некоторое время он молчал, и только мягкий топот копыт по заросшей мхом земле да непрерывное чириканье мелких пичуг нарушали тишину.

— Сам не знаю,— наконец ответил Вожак и виновато посмотрел на девушку.— Все как год назад,— счел нужным пояснить он.— Вновь ранняя весна, мы возвращаемся в Логово, а я чувствую непонятную тревогу, хотя причины ее понять не могу.

— Ну так свернем к лазу? — насмешливо прищурившись, предложила Соня.— Удостоверимся, что не случилось новой беды.

Не дожидаясь ответа, она развернула гнедого и легонько ударила его плетью. Север не заставил себя упрашивать и тут же поравнялся с ней.

— Ничего от тебя не скроешь,— улыбнулся он.

— Верно,— кивнула она, и рыжие кудри, сверкнув темной медью на солнце, разметались по точеным плечам,— И ты уж подумай об этом заранее, чтобы потом не пожалеть.

Она вновь подстегнула жеребца и вырвалась вперед, может, давая возлюбленному время поразмыслить в одиночестве, а может, просто для того, чтобы последнее слово осталось за ней.

Север улыбнулся и подумал, насколько все-таки женщины иначе воспринимают окружающий мир.

Ему, например, и в голову не приходит рассуждать, насколько долгой окажется его любовь. С него достаточно и того, что она есть здесь и сейчас, а что там после… Кто может на это ответить, кроме всемогущего Рока? А он своих секретов не выдает.

Они уже почти добрались до места, когда черный дымный шлейф потянулся в безоблачное небо. Стояла безветренная погода, и повисшее над Усадьбой грязное облако быстро набирало силу, уродливой кляксой нависая над головами людей.

— А-а! Проклятье! — невольно воскликнул Север, ударил коня, и тот рванулся с места.

У запертых ворот пришлось остановиться, и только здесь Вожак сумел разглядеть, что дым валит из одной из труб дома-крепости. Однако это ничего не объясняло, и, едва створки разошлись в стороны, вороной взял с места в карьер, хотя скакать осталось не больше сотни шагов. Из дома выскочил сотник с белым от страха лицом и замер, согнувшись перед Севером в глубоком поклоне.

— Что здесь происходит?

Вожак спрыгнул на землю и остановился в двух шагах перед воином, не сводя с него испытующего взгляда.

— Приказ владычицы,— побелевшими губами пробормотал тот.— Мы собирались поджарить тех, что внизу, а вышло вон как,— добавил он мгновение спустя.

— Мы закрыли ее, господин! — прокричал выскочивший из дома дочерна закопченный человек, и Север увидел, как сотник наконец расслабился.

— Так что вы тут палите? — поинтересовался Север.

— Черную Кровь Земли,— уже спокойнее ответил сотник.— Всю зиму ее свозили сюда в огромных бочках и сливали в подземелье, а нынче утром прискакал гонец с приказом — поджигать. Что мы тотчас и сделали, только вот никак не ожидали, что снизу так полыхнет. Только сейчас удалось затворить лаз.

— Всю зиму, говоришь? — задумчиво переспросил Вожак.

— А мы с осени не появлялись здесь ни разу,— напомнила Соня.— Вот и получилось, что узнали обо всем только сейчас, когда изменить ничего уже нельзя…

— Да вроде бы обошлось все, господин,— пожал плечами сотник.

— Обошлось! — хмыкнул Север.— Для тебя — быть может, но я отчего-то думаю, что неприятности только начинаются.

— Ты о чем это, Вожак? — вновь насторожился воин.

— Успокойся, старина, твоей вины здесь нет.— Север рассеянно потеребил губу, что случалось с ним, только когда он глубоко задумывался — Сколько, ты говоришь, бочек всего привезли?

— Ну,— помялся тот,— мы ведь счет не вели. Просто сливали то, что привозят, но обычно до пяти бочек в день,— подумав, ответил он.— И ни разу не меньше трех.