Рыжая тень

Капитан врал. Он вовсе не считал, что так было бы лучше. Наверное, это было даже не метафорой. Просто врал, и все. Капитан был рад, что они не утонули. И переживал. За обоих, не только за пилота. Чуть ли не каждые полчаса заглядывал в медотсек, интересовался у доктора. Ругался, да, но в голосе при этом облегчения было куда больше, чем злости.

Иногда, когда тебе плохо — это хорошо. Можно склониться над тазиком и сделать вид, что больше тебя ничего не интересует. И что плохо тебе только от проглоченной инопланетной органики.

Конечно, организм киборга мог бы справиться с поступившим внутрь ядом и без его удаления — но это значило сразу выдать себя именно в качестве киборга. К тому же требовало много энергии. Но главное — разоблачение. Так что выбора по сути и не было, и Дэн заблокировал выделение нейтрализующих токсины ферментов. После чего у организма оставался только один выход — как можно быстрее принятую внутрь отраву вывести обратно наружу. Это очень удобно, когда тазик.

Есть за что спрятаться.

Намного хуже становится потом, когда физически вроде бы все совсем хорошо, когда тазика нет и прятаться более не за чем. И надо улыбаться. И шутить. И делать вид, что все в порядке. И отмывать вытащенный из болота флайер. Вместе с Теодором, который считает виноватым в его утоплении только себя. И огорчается, что подвел капитана и утопил еще и комм, и тебя подвел, подставил лишний раз под капитанский гнев, чуть не утопил и вынудил вот к лишней работе. Он так уверен в своей вине и так переживает, что желание скорчиться над тазиком становится почти невыносимым.

Потому что Теодор не киборг, у него нет детекторов. И процессора тоже нет. Он не умеет за доли секунды проводить точные физико-математические расчеты и приходить к стопроцентно правильным выводам. Например, разделить мощность движка флайера на разницу в весе между ним и уже почти полностью погрузившимся в болото катером геологов, ввести поправку на вязкость окружающей катер среды — и понять, как будут развиваться события дальше и чем все законччится, еще до того, как пилот начал закреплять трос.

Дэну не надо было прикладывать дополнительных усилий для подобных расчетов, они происходили словно сами собой, всегда. Он так жил, сколько себя помнил. Дополнительные усилия как раз приходилось прикладывать, чтобы такого не делать. Вот и на болоте он понял все сразу.

И… не стал настаивать, посчитав это наилучшей веткой развития событий.

Действительно, очень удачно получалось. Никто не окажется виноват. Просто несчастный случай и все, бывает. И большая часть потенциальной угрозы очень скоро будет устранена. И Дэну не придется решать трудного вопроса о том, максуайтеры псевдогеологи или же все-таки нет и что с ними делать, если все ж таки нет. Главное, что они — не киборги и, значит, не смогут уйти в гибернацию. И долго обходиться без кислорода тоже не сумеют. К тому же они и так уверены, что никто их не собирается спасать (Дэн отлично слышал их разговоры даже тогда, когда они прикрывали комм рукой), ну так вот пусть и окажутся правы. Хотя бы в отношении одного Дэна, пилот-то честно старается. Как сказала бы Маша: «Пусть каждому будет по вере его».

Удачно и то, что именно хакер останется в живых. Дэн еще не решил, будет ли пользоваться его услугами, поскольку пока еще не придумал достаточно надежных рычагов давления, но не исключал подобный вариант.

А главное, Дэну ничего не придется делать самому. Вообще ничего, в том-то и прелесть! И, если уж на то пошло, даже Фрэнк подтвердит, что Дэн не виноват, что он говорил про нехватку мощности и предлагал слетать за кораблем. Правда, говорил и предлагал тем самым просительно-неуверенным тоном, на который пилот никогда бы в жизни не ответил бы согласием… но кто об этом вспомнит?

Так что Дэн тут ни при чем. Совсем. Люди сами. Как когда-то давно, на Шебе, где еще и в помине не было никакого Дэна…

Дэн украдкой вздохнул, покосился на сопящего с другой стороны флайера пилота и интенсивнее завозил щеткой по корке ссохшейся тины.

Лучше вообще не вспоминать об этом. И о том, как был доволен тогда своим решением, таким логичным и правильным, как радовался счастливому стечению обстоятельств. Лучше взять ведра и сходить к ручью за водой. И еще раз сходить, потому что первые два плотную броню присохшей к флайеру грязи не то что не смоют — не размочат даже.

…Геологи вели себя странно. Уже потом, когда их все-таки из болота вытащили. И из катера тоже. И откачали. Та же самая агрессия, направленная внутрь. Они злились — и злились на себя. Особенно их капитан. Как Станислав Федотович, когда считал, что сделал что-то плохое. Но ведь геологи сейчас ничего плохого не делали. Только думали плохо, да. Но — просто думали. И говорили. Между собой. И не могли знать, что Дэн их слышал. Наоборот! Они уверены были, что никто их не слышал.

И все равно.