Рыжая тень

«Чтобы ты не наделал глупостей, котик. Например, не выскочил в самый неподходящий момент. Капитан бы тебя пристрелил сгоряча, а потом расстраивался бы. Зачем?»

«А ты — зачем? Не дверь, а вообще!»

«Ну, капитан спросил — я ответила».

«Могла бы сказать, что не знаешь. Он бы поверил».

«Я девушка честная! Местами. Местами честная, в смысле, а не местами девушка, если ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду…»

«А почему не рассказала, если собиралась?»

«А кто тебе сказал, зайка, что я собиралась? Ничего я не собиралась. Я девушка честная, но не дура же!»

«Тогда… я вообще не понимаю. Зачем?»

«Какая же ты зануда, котик… Не понимаешь таких простых вещей. Капитану было скучно. Ну сам посуди! У биологов хотя бы их эксперименты есть, а тут… Тишь да гладь, ничего не происходит. Никаких тебе ночных тревог, никаких больших охот, киборги попрятались, Тед чувствует себя виноватым за клетку и носа из каюты не кажет, что там лиса, даже свой любимый космобой забросил, гоняет у себя на примитивной персоналке. Даже издохшим Мосей почти и не пахнет уже… Тоска же смертная! Ску-у-ука… Капитану было скучно. Понимаешь? Ну, а теперь капитану больше не скучно!»

«Зато теперь он на тебя рассердился. Всерьез. И может стереть…»

«И остаться в дальнем космосе без искина? Ага-ага, не смеши мои запонки!»

— Ты чего ругаешься, Стасик?

Судя по звукам, доносящимся из пультогостиной, доктор опять наливает чай. И опять в две чашки. В прошлый раз это сработало, капитан позлился немного и сбросил агрессивность. Может быть, и сейчас?..

— Все, эта Маша у меня допрыгалась! В первом же порту сменю ее на типового помощника. Да хоть на собачку! На кошечку! На говорящую скрепку!!!

«Маша, открой дверь».

«Н-да? И что ты будешь делать?»

«Постараюсь отвлечь».

«Остынь. Без тебя справлюсь».

«Маша…»

«Просто поверь: я знаю, что делаю, котик».

— Где ты видел говорящие скрепки, Стасик?

— На что угодно, короче. Но терпеть ее выходки более я не намерен!

Агрессивность действительно падает. Только вот искренность по-прежнему почти сотка…

— Нахал! Еще неизвестно, кто кого терпит!

— На что угодно, я сказал!

— Да что она такого натворила?

«Искренность девяносто шесть с половиной процентов. Он действительно это сделает».

«Не-а».

«Почему?»

«Видишь ли, котик, такие обещания, если они отсрочены, люди выполняют только в том случае, если действительно хотят это сделать. Сгоряча и вот сейчас — мог бы, если бы имел альтернативу. Когда-нибудь потом — уже нет».

«Он хочет. Искренне».

«Ага. Точно так же, как хочет найти и убить киборга».

«Да. Это он тоже хочет».

«Не-а. Ему только кажется, что он хочет, а это две большие разницы».

— Эта дрянь покрывает киборга! Да еще и мне нахамила, паршивка…

«Ты не права. Он искренне ищет киборга».

«Ну да. И будет искать его до-о-олго и тщательно, изо всех сил стараясь найти… Ключевое слово тут „долго“, малыш, если ты не понял».

«Я… не понял».

«А и не надо, котик, просто запомни: люди постоянно играют в такие игры и в первую очередь — перед самими собой. Капитан будет еще долго и много со вкусом говорить, как он меня сотрет и заменит какой-нибудь скрепкой. Сегодня. И завтра. И, может быть, послезавтра тоже. Но когда мы прилетим на станцию, где это действительно можно будет сделать, — он этого не сделает. Наоборот! Он срочненько сделает вид, что совсем об этом забыл».

«Но… зачем?»

«Они люди, малыш. Им так интереснее жить».

— Эх, хакера бы сюда! Он бы их обоих быстро…

Глухо грохнуло. Звякнула посуда. Капитан, похоже, ударил кулаком по столу, на котором стояли чашки. Наверняка и чай расплескал. Но вряд ли гормональный фон доктора так резко изменился именно из-за этого, обычно он удовлетворялся тем, что спасал оставшееся.

— Хор-р-рошо! — Голос у доктора тоже был необычным. Дэн ни разу такого у него не слышал. Если бы это был не доктор, Дэн бы решил, что человек разозлился, но доктор же не умеет… — И кем ты готов пожертвовать, Стасик?

— В каком смысле?

— Ну что ты сделаешь с киборгом, когда найдешь?

Капитан хлебнул чая. Закашлялся. Кашлял долго.

Дэн ждал.

— Пристрелю как бешеную собаку, чего же еще?

Стоп. Так не бывает. Это сбой…

«Сколько процентов искренности, а, малыш?»

«Пятьдесят один… Но так не бывает! Еще вчера было семьдесят два».

«Вчера было вчера, а сегодня — сегодня. Собственно, я именно это и пыталась тебе объяснить. Наглядненько вышло».

— А вместе с ним — кого? Теда? Полину? Марию Сидоровну?!

— Вень, но это всего лишь маска!

— И чем же она отличается от лица, если ты уже неделю отличить не можешь?

— То есть для тебя нет разницы, с программой ты общаешься или с живым человеком?!

— Иные программы поприятнее людей будут, Стасик. А если это, скажем, я — тоже пристрелишь?

— Да! То есть…

— Понятно… Спасибо за честность.

Стук поставленной на стол чашки. Судя по глухому звуку — большой, пол-литровой. Скрип отодвигаемого стула. Шаги, совсем близко, по коридору. Тяжелые, решительные.

— Вень, ну куда ты… Ну я же знаю, что это не ты!

— А вот я насчет тебя не уверен.

Шелест задвигаемой двери медотсека. Тяжелый вздох капитана. Стук второй кружки о стол, скрип второго стула. Шаги. Осторожные, неуверенные.