Рыжее несчастье для босса

В салоне автомобиля остаётся тихо на протяжении всей оставшейся части дороги. Я убираю ногу с педали газа и тащусь в крайнем правом ряду со скоростью не более сорока километров в час даже там, где разрешено ехать со скоростью в шестьдесят. Некоторые водители недовольно сигналят, но в итоге перестраиваются и обгоняют меня, явно недоумевая, что за пенсионер сидит за рулём такой крутой тачки. А мне плевать.

Я замечаю, насколько ровным и глубоким становится дыхание Милены, понимая, что её сморило в сон. Переутомилась и уснула в сидячем положении. Откинуть бы кресло немного назад и поправить прядь, смешно упавшую ей на лицо и щекочущей нос. Но боюсь разбудить, потому искоса поглядываю на неё и тащусь, как трёхногая черепаха, желая продлить время поездки как можно дольше. А можно, вообще, ездить кругами, проносится в голове мысль, но я тут же запихиваю её куда подальше. Девчонке нужно отдохнуть и как следует выспаться в удобном положении. Иначе загнётся от беспросветной пахоты от зари до зари.

Вот же болван! В очередной раз злюсь на себя за то, что прицепился к ней с этими долларами. Я ведь даже не знаю, сколько именно сдуло грёбаным сквозняком, да и сумма столь незначительная, что я даже не почувствовал разницы. Но зато довёл Милену до крайнего утомления. Надо было обратить внимание на это ещё несколько дней назад. На синеватые круги под глазами, которые она безуспешно пыталась скрыть под тонким слоем пудры, или на огромное количество одноразовых стаканчиков из-под кофе, ежедневно собирающихся в мусорной корзине под её столом. Чувствую себя погано. Насел на красивую девчонку со своими грошовыми обидами и трясу перед её носом претензиями, как тот упрямый фирменный козёл своей бородкой.

А тем временем я уже подъехал к дому, адрес которого она назвала. Дешёвый спальный район и старенький дом-хрущёвка, возле которого сейчас царило необыкновенное оживление. Толпа зевак, пара машин скорой помощи… Я остановил автомобиль на въезде в бетонную «коробку» и заглушил мотор, не решаясь разбудить Милену. Осторожно перегнулся через спящую и отклонил кресло немного назад, чтобы ей было удобнее. Аккуратно отщёлкнул замок ремня безопасности и, не удержавшись, погладил пальцами шею там, где под тонкой полупрозрачной кожей билась тонкая синеватая жилка. Милена немного пошевелилась во сне, и я поневоле замер, боясь разбудить её. Но нет, она смешно сморщила свой носик и дальше продолжила спать. А я тупо пялился на неё, спящую и мирную, какой видел её всего однажды. Ещё там, на курорте. Не знаю, сколько прошло времени, пока она спала, а я изредка касался мягких рыжих прядей с золотым отливом, но спокойную идиллию нарушил резкий гудок. Я и сам встрепенулся от неожиданности. Милена дёрнулась во сне и резко села, протирая глаза. В голубых глазах сначала промелькнуло что-то вроде недоумения и смущения, а потом она перевела взгляд мне за спину и выдала:

– Твою ж мать!

Глава 28. Милена

– Твою ж мать! – повторяю я всю дорогу, пока несусь к многоквартирному дому, из окон которого валит чёрный дым. А если быть точной, из окон моей квартиры. Возле дома собрались зеваки и степенно заруливает во двор ещё одна пожарная машина, а у меня в голове такой переполох, что я не знаю, как мне быть. Пожар в моей квартире… Из-за чего? Мелькает мысль о перегоревшем проводе в зале. Тот провод я не удосужилась поменять вовремя, отложив проблему на потом. Неужели из-за него? Или забыла утром выключить какой-нибудь прибор из сети?.. Я расталкиваю толпу зевак и собираюсь пробраться внутрь подъезда, но меня теснят прочь, а потом кто-то решительно хватает за локти и дёргает назад.

– Ты что, сдурела? Куда лезешь? Там дым столбом, – Максим крепко держит за руку и не отпускает, сверля меня взглядом серых глаз.

– Отпусти! Это моя квартира горит!

– Тем более. Стой и не дёргайся.

Я пихаю его локтем в бок, он морщится от боли, но следом перехватывает покрепче и трясёт за плечи:

– У тебя из головы всё сквозняком выдуло или ты ещё не проснулась? Что ты сделаешь? Ты пожарный экстракласса?

Он прав. Он тысячу раз прав, но как же тяжело стоять на месте без дела, видя, как пламя беснуется внутри и пожирает то немногое, что у тебя есть.

– Документы твои в квартире?

– Нет, – нехотя отвечаю я, – у брата все документы, кроме паспорта, что я всегда с собой ношу.

– Хорошо.

– Чего хорошего? – взвиваюсь я.

– Хорошо, что не в квартире документы остались. А то могли бы тоже сгореть. Одной проблемой меньше.

– Помолчи, пожалуйста, и без тебя тошно.

Я отхожу прочь и сажусь на пустующую лавочку, утыкаюсь локтями в колени и прячу лицо в ладонях. Всё. Это финиш. Хуже и быть не может. Колена касается горячая ладонь, оглаживая его.

– Убери руки, а?

– Хорошо, как скажешь, – Максим сидит на корточках перед скамейкой, отнимает руки от моего лица, заглядывая в глаза, – ты никак реветь собралась?

– Может быть и так, разрешения спросить надо?

– И чего ты такая злая, как колючка? – досадливо морщится Максим, – я же ничего плохого не спросил.