Рыжее солнце любви

Все в ней было каким-то особенным. Неженственная, она казалась какой-то по-девчачьи трогательной; некрасивая, она казалась удивительно очаровательной; наивная, она умела удивить взрослостью, трезвостью и прямотой суждений, на которые, казалось, никто и ничто не могло повлиять. И сейчас, размахивая этим дурацким молотком, недостойным женских, а тем более таких хрупких, рук, она демонстрировала такую силу и энергию, которым сам Дрю мог только позавидовать.

— Я предупреждала, — обернулась к нему Лиси, покончив наконец с мясом.

Она ожидала увидеть на его лице выражение облегчения, но вместо этого обнаружила блуждавшую по его губам улыбку.

— Чему это вы улыбаетесь?

— А что, я должен плакать? По-вашему, писатели всегда пребывают в меланхолии?

— По-моему, стук молотка мало у кого вызывает улыбку. Впрочем, вы действительно писатель, а это, как считает сержант Бригглс, объясняет все странности и причуды.

— Странности и причуды? — хохотнул Дрю и забарабанил пальцами по холодильнику. — А это что, по-вашему, не причуды? Заставить собственного брата жить в полицейском участке, это, выходит, вполне нормальная, я бы даже сказал, обыденная вещь.

— Послушайте, Дрю, мы все живем в государстве, — терпеливо возразила Лиси. — И вы, писатели, кстати, тоже. А любое государство просто не может существовать без законов. Начнутся беспорядки, анархия — и государство рухнет. Дом тоже маленькое государство. В нем свои законы, свои преступления, свои наказания. И вряд ли кому-то они покажутся жестокими.

— По-моему, не очень-то правильно лишать ребенка детства, засадив его за железную решетку этих ваших законов. Он и сам все поймет, но позже, когда повзрослеет.

— А по-моему, все нормальные родители объясняют своим детям, по каким правилам существует этот мир. Мне кажется, это и есть воспитание.

— В том-то и дело, что вы ничего не объясняете. Вы только заставляете Алли следовать правилам, которые он ненавидит.

— С чего вы взяли? — вспыхнула Лиси.

— Догадался. — Дрю указал на огромный мясной блин, раскатанный по доске. — Вы с этим что-нибудь собираетесь делать?

— Вы имеете в виду Алли?

— Сейчас я имею в виду мясо, — улыбнулся Дрю. — Я так проголодался, что съел бы его сырым.

Лиси разрезала кусок на две части и, посыпав их загадочными травками из не менее загадочных скляночек без подписи, бросила на шипящую сковородку.

— Что это за приправы? — недоверчиво поглядывая на мясо, полюбопытствовал Дрю.

— Это специи. Одному моему коллеге родственники прислали их прямо из Африки. Кстати, вы, может быть, помните Билли. Такого худенького низкорослого белокожего паренька… — хихикнула Лиси, вспомнив, какое впечатление «малыш» Билли произвел на Дрю в первый вечер их знакомства.

— Я прекрасно помню Билли. Это высоченный темнокожий детина, который не задумываясь проломил бы мне череп, если бы вы хоть жестом дали понять, что мною недовольны.

— Неправда, — возразила Лиси, ловко переворачивая мясо. — Билл славный парень. К тому же мы применяем физическую силу только в том случае, когда вы, штатские, оказываете сопротивление.

— Да-да, — насмешливо кивнул Дрю. — Только придется сгнить в тюрьме, доказывая свою невиновность.

— Такие случаи были, верно, — спокойно ответила Лиси. — Правосудие вершат люди, а люди ошибаются. Вот и вы наверняка в чем-то ошибались. Верно?

— Безусловно, — невесело усмехнулся Дрю. — Но, думаю, это вряд ли навредило кому-то, кроме меня самого.

— Честно говоря, я страшно устала каждому, кто скажет, что все полицейские полное дерьмо, доказывать обратное. А таких «каждых» куда больше, чем полицейских, которых и в самом деле можно назвать этим словом.

Дрю заметил, что Лиси помрачнела. Ему не хотелось ссориться с ней, тем более что она вовсе не была похожа на полицейского из анекдотов или из тех страшных историй-разоблачений, которыми пестрила пресса.

— Извините, если я сказал глупость. Такое со всеми бывает, даже с писателями. Кстати, Джад Макнайт упомянул, что вы чуть было не стали детективом. Что-то пошло не так?

— Да, пошло.

Дрю почувствовал, что выбрал еще более скверную тему.

— Зря я спрашиваю вас о работе. Вы, наверное, не любите об этом распространяться. Да я и сам, если честно, устал от вопросов: а как вам пришло в голову то, а как это? Как будто я могу вывернуться наизнанку, чтобы всем стало понятно, как именно это у меня получается.

— Сочувствую, — искренне улыбнулась Лиси. — Люди странные существа. Думают, что все можно высказать словами.

— А разве вы так не думаете?

Лиси выключила конфорку и, не поворачиваясь к Дрю, пожала плечами.

— Пожалуй. Но не всегда. Иногда и мне надоедает жить по правилам. Ну что же, мистер Писатель, мясо готово. К нему прилагаются консервированные овощи от миссис Элистер и красное вино все от того же коллеги Билла.