Рыжее знамя упрямства

Но пес вырвался, уперся лапами в дверь и заскулил. Его попытались потянуть силой, но он вырвался опять.

— Он не пойдет, — грустно сказал Титим. — Он считает, что Искор его хозяин. Собакам все равно, какой их хозяин человек — хороший или плохой. Они любят просто так…

— Но ведь мы… тоже его друзья… Это мы его нашли, — неуверенно возразила Прошка.

— Он выбрал, — печально подвел итог дядюшка Брю. И погладил Шарика. И все его погладили. Он грустно посмотрел на каждого, но не двинулся от двери, даже прижался к ней.

— На посадку! — твердо скомандовал Титим.

В челноке (похожем, на внутренность большого металлического яйца) Лёпа вдруг непривычно завздыхал:

— Жалко все-таки Шарика…

— Да, — согласилась Сирротина Маркеловна. — Он добрее и честнее того, с кем остался… Есть печальная легенда про собаку диктатора на одной очень далекой планете. Диктатор долго мучил там всех людей, случилось восстание, он бежал от народа и разбила в летательном аппарате. Его похоронили без всяких почестей. И осталась у диктатора собака. Она целыми днями лежала на его могиле, не хотела уходить, там ее и кормили. Потом она умерла от тоски. Ей поставили памятник, написали на нем: «Ты была лучше того, кого любила. Ты молодец»…

Все молчали. Некоторое время. И вдруг Нотка спросил горьким шепотом:

— А что же делать со мной?

— А что с тобой делать? — удивилась Прошка.

— Но я же… в самом деле предатель. Выдал шифр…

— Вот балда, какую чушь несешь… — проворчал Лёпа.

— Ты же для хитрости! — вскликнула Прошка.

— Вовсе не для хитрости, — честно выдохнул Нотка, потому что его Друг, снова смотрел на него сквозь пространство. — Хитрость это уже потом. А сперва я просто очень испугался. За маму…

Лёпа, который в общем-то был человек вовсе не чувствительный, вдруг засопел и выговорил незнакомым голосом:

— Ну чего ты… За маму ведь, а не за себя.

И Титим, который умел быть даже суровым, почему-то застеснялся и сердито заявил:

— Когда грозят маме, не выдержит никто. Нужна межпланетная Декларация, которая запрещает такие угрозы. Потому что они нарушают законы природы во всех пространствах.

— Про это я тоже помню старую легенду, — оживилась Сирротина Маркеловна. — На каком-то острове среди океана жило племя… Это еще на планете Земля… В этом племени жрецы рассказывали, как бог Туума-Тотти создал океан и сушу и хотел, чтобы там все было хорошо, но злой дух Гнума-Гнюма похитил у бога Туума-Тотти маму и пригрозил бросить ее в жерло вулкана, если этот бог не согласится, чтобы, кроме добра в природе существовало и зло. И тому пришлось согласиться. С той поры на планетах и поселились всякие несчастья и несправедливости…

— Это сказка. А у настоящего Бога не может быть мамы, — заспорил Лёпа. — Потому что Он первее всего на свете.

— А как же Богородица? — возразил Гига. — Она ведь мама Спасителя.

— Но ведь Спаситель — Он Бог-сын, — не уступил Лёпа. А самый первый — это Бог-отец.

— Бог-отец, Бог-сын и еще Бог-святой дух — они вместе один Бог, — вязалась в спор Прошка, которую дворцовый священник немало посвящал в сложности религии. — Значит, мама у Него все-таки есть…

Сирротина Маркеловна озадаченно поскребла подбородок и поправила очки без стекол.

— Это очень сложный философский вопрос… — Но мне кажется, мама нужна даже Богу… — И она погладила по головам Крошку и Кролика, которые прижимались к ней с двух сторон.

Катер-челнок опустился в широкий раскоп, который остался на Большом Волдыре от Ковчега. Он там улегся, как яичко мелкой птахи в гнездо птицы Кастрюкомбы.

В это время у Прошки опять запищал кулон.

— Сил нет… — со стоном сказала принцесса. — Ну чего вам? Я же сказала, что…

— Ваше высочество! — голос старшей фрейлины был такой, что услышали все окружающее. — Срочное сообщение! Ваша мама, ее высочество принцесса Лилиана Дзым-Лилейская, изволили вернуться с гастролей и волнуются: где вы?

— Мама! — Прошка подскочила. — Ребята, я побежала! До завтра!..

Но она была настоящий товарищ и тут же вспомнила:

— Нотка, бежим вместе, нам по пути!

На ближней от парка улице Прошка секретным придворным жестом остановила патрульный штрассенплан королевских драгун (на воздушной подушке). Рассерженный гоф-капитан высунулся из кабины:

— Скверная девчонка! Как ты смеешь отдавать такие команды!.. О, ваше высочество! Примите мои самые глубокие…

— Без лишних слов! Сначала доставим домой этого мальчика, а потом меня, во дворец!

Нотка жил недалеко. Дворец был дальше, но и там оказались через несколько минут.

— Ваше высочество. Надеюсь вы мне простите мою невольную дерзость… — маялся опасениями гоф-капитан.

— Прощу, прощу… Скажите вашему гоф-полковнику, что я повелела записать вам благодарность в служебный лист…

На этом закончилась часть истории, которую Игорь рассказывал друзьям у колеса.

Тёма Ромейкин и Александр Медведев

1