Рыжеволосая бестия

— О да, мне это известно. Только в моем доме вы можете получить удовольствие того рода, который предпочитаете вы. Только здесь ваши желания будут удовлетворены в полной мере. Впрочем, джентльмены, все это легко отменить, если вы пожелаете.

Кроме двух спорщиков за столом сидели еще трое мужчин, но никто из них не сказал ни слова и не поднял глаз на Марлоу, когда тот обвел их всех пристальным взглядом.

— Вижу, вы предпочитаете продолжить… Что ж, тогда я предлагаю вам небольшой дивертисмент.

— И разумеется, жутко дорогой! — с иронией произнес гость, осмелившийся вступить в перепалку с Марлоу.

Понимая, что никто из присутствующих не уйдет из его дома, пока не получит то, ради чего они все собрались этим вечером, Марлоу беззаботно заметил:

— Как раз наоборот. Я предлагаю всего лишь сыграть еще один кон, но только не на деньги. Победитель получит право сегодня вечером выступить в роли главного действующего лица в той постановке, которую я подготовил. Если пожелает, конечно.

Предложение было принято на ура. Марлоу передал колоду карт своему раскрасневшемуся компаньону. Как бы ни легли карты, победитель все равно будет один. Главный приз, несколько сотен фунтов, достанется ему, Марлоу.

Мать, отец… Она слышала, как они разговаривают в гостиной. Алиса лежала неподвижно, глаза ее были закрыты. Скоро отец отправится на шахту, а мать придет, чтобы разбудить Tea и ее. Сестру она станет гладить по волосам и целовать, а ей просто скажет, что пора вставать. Из-под плотно сжатых век потекли горячие слезы. Если бы мать хоть раз погладила или поцеловала ее. Хоть раз, мама, хоть один разок дай мне почувствовать, что ты любишь не только Tea, но и меня…

Внезапно Алиса услышала голос, он был более громким, чем несколько секунд назад. Наверное, отец злится… Но раньше он никогда не злился… А мать плачет… Мама плачет! Глаза Алисы распахнулись, она попыталась встать. Что с ее ногами, почему они кажутся такими тяжелыми, почему она не может пошевелиться?

— Отец! — Алиса повернула голову к двери и застыла в недоумении. Это не их с Tea комната…

До ужаса четкие воспоминания в одну секунду заполнили ее мозг, вытесняя остатки сна. Женщины с криками убежали, оставив ее посреди совершенно незнакомого места… Стояла невыносимая жара. Она мучилась от жажды… Потом темнота. К ней подошел мужчина. Он стоял над ней… Или это была галлюцинация, последняя попытка мозга уцепиться за реальность?

Но сейчас-то она в сознании. Туман в голове уже полностью рассеялся. Алиса сделала еще одну попытку подняться, но замерла, увидев, что к ней приближается человек.

Озаряемый кроваво-красным светом небольшого костра, горящего прямо на полу, он медленно шел прямо на нее и что-то бормотал. Он подходил все ближе и ближе, пока не остановился рядом с ее ложем. Онемев от страха, Алиса смотрела на лицо, которое теперь могла рассмотреть. Это было не человеческое лицо — на нее смотрела деревянная маска, густо обрамленная перьями и маленькими костями. Сквозь узкие прорези поблескивали глаза. Подрагивающие языки пламени осветили тело, сплошь покрытое узорами из светло-серых линий, которые, словно ожившие змеи, начали ползать по его руке, когда он поднял ее высоко над головой. В руке был зажат сверкающий кинжал!

Нет! Крик рванулся из груди Алисы, но так и не смог пробиться сквозь сведенные страхом губы. Немигающими глазами она следила за движением блестящего клинка, которым страшный человек стал водить вокруг нее. Он то сгибал руку, то вытягивал ее вперед, то рассекал воздух кинжалом, делая стремительные выпады. Таким образом он прошелся вокруг каждой части тела Алисы, каким-то чудом ни разу не задев ее. И все это время незнакомец продолжал монотонно повторять какие-то неразборчивые слова, которых Алиса так и не смогла понять.

Этот человек (скованный ужасом мозг Алисы все же понимал, что пляшущая перед ней фигура — человек), наверное, нашел ее в том месте, где она повстречалась с женщинами, принес сюда и выходил, — но лишь для того, чтобы лишить жизни, принести в жертву во время этого жуткого языческого ритуала.

Потом человек замер. Страх не отпускал Алису, она смотрела на фигуру, которая превратилась в огромный язык пламени, каким-то чудом оторвавшийся от костра и заживший своей жизнью. Постояв какое-то время неподвижно, человек медленно наклонился к ней. Он был так близко, что ноздри Алисы уловили острый запах листьев и растений.

— Леманджа, — выдохнул ей в лицо язычник. — Леманджа, — повторил он и приложил кинжал к ее груди.