Рыжий 2

— Левая от вас, а правая от меня дверь ведёт к дому оформленному на постороннего человека. Там, во дворе, будет стоять автомобиль. Ваш, советский. Как вы его называете — «пфенниг».

— Жигули, копейка, — счёл нужным пояснить старший прапорщик.

— Дом частично жилой. Можешь там оставлять свою гражданскую одежду и переодеваться. Как только получишь удостоверение личности, я впишу тебя в домовую книгу и займусь получением на тебя прав. Машина оформлена на общество с ограниченной ответственностью[144] «Лендорфское топливо» и будет оформлена на тебя по доверенности. Опять-таки всё упирается в получение тобой документа личности. У тебя также будет на руках справка о том, что ты работаешь помощником кассира. То есть, являешься лицом материально ответственным и имеешь право на финансовые операции. Всё?

— Сколько один мешок весить будет?

— В одном мешке будет сорок килограммов полтинников, плюс минус. На всякий случай, насыплю полтинников на десять марок, отдельно. Чтобы, если вдруг не дотягивает до десяти тысяч, то добавить.

— И мне нужно будет полученную наличку тащить сюда? Если кто узнает…

— Нет! — резко перебил меня Пауль. — Всю сумму после обмена мелочи будешь зачислять на номер счёта, который я тебе дам. К нам везёшь только выписку из банка о зачислении.

— Хорошо. А что я, лично, буду с этого иметь?

— Тебе же пообещали автомобиль в конце службы! — явно не выдержав моей дотошности, рявкнул старший прапорщик.

— Мне бы хотелось деньгами, чтобы потом самому выбрать какой автомобиль купить и что-то с собой в Союз увезти, — высказал я свои хотелки этой парочке. — Идеально было бы неплохо иметь по пять процентов от каждого обмена.

Прапор с немцем переглянулись и как-то напряглись. Их взгляды сразу похолодели и стали колючими и угрожающими. Похоже я перегнул палку в своей наглости. Не выдержав, полез правой рукой под стол и стал потихоньку вытаскивать отвёртку из джинсов.

— Так! Стоп! — выставив две ладони перед собой, резко выкрикнул Пауль. — Мальчик, что у тебя там? Нож?

— Отвёртка, — признался я, наконец вытащив её из штанов.

— Серьёзный подход. И ты думаешь, она тебе поможет в случае чего? — как-то весело спросил немец и коротко глянул на злого прапорщика, который при словах напарника, вытащил свою правую руку из-под стола и направил на меня пистолет Макарова. Правда, не снятый с предохранителя, но от этого не менее страшный.

— Ну, попытка не пытка. А вдруг вы бы оказались швулями[145]?

Пауль внезапно кхекнул, хрюкнул и в полный голос расхохотался. Прапор тоже заулыбался и убрал пистолет. Отсмеявшись и выхлебав кружку воды, немец вновь обратил внимание на меня.

— Посмешил. Нет, мы с Александром предпочитаем женщин, а не рыжих мальчиков с отвёртками. Так, на чём мы там остановились?

— На пяти процентах мне от каждой сдачи, — наглеть так наглеть, решил я.

— Нет, парень. Пять процентов, это много! Александр, что мы ему можем выделить, как думаешь? — обратился он к прапорщику.

— Хм. От пары процентов мы точно не обеднеем. А ему всё равно нужны будут расходные деньги во время поездок, вот пусть свои и тратит, — великодушно кинул мне кость прапор.

— Ну раз ты согласен, то и я соглашусь. Два процента от каждой суммы сданной в отделение банка, мальчик. Двести марок.

— Спасибо. А как я их получу, если всё зачисляется на счёт? — проявил я дотошность.

— Значит, будешь класть на счёт девять тысяч восемьсот марок. Надеюсь на этом всё? Или ещё что-то есть спросить?

— У меня из гражданской одежды только то, что на мне сейчас. Надо бы докупить, да и условия для стирки какие-нибудь нужны. Не в расположении же стирать или сдавать в бригадную прачечную? — покосился на прапора.

— Ни в коем случае, — сразу отозвался он. — У Пауля тут стиралка есть, отдашь ему и всё.

— А вещей докупишь с приветственных денег. Или со своих двух процентов.

— А что это за приветственные деньги? — не понял я.

— Выплаты по сто марок от ФРГ каждому гражданину ГДР после объединения стран. Потом их отменили, но оставили для детей, родившихся в ГДР. Им выдают эти деньги при получении первого федерального документа. Получишь аусвайс и спроси там про эту выплату, а то они специально могут про это умолчать, — пояснил Пауль.

— Последний вопрос. Не к вам, — успокоил я немца и обратился к прапорщику, — Александр Михайлович, а как вы объясните в расположении моё отсутствие?

— Всё просто, Евгений. Скажу, что сдал тебя на стройку электриком. Здесь, это в порядке вещей. У нас целыми ротами работают. Вот только, надо поскорее тебя через присягу провести, — и видя моё недоумение, пояснил: — До присяги нельзя вас на работы отправлять. Сегодня воскресенье и из-за комиссии из министерства все на месте своей службы, завтра будет выходной взамен сегодняшнего дня, а во вторник я привезу особиста, и он проведёт с тобой процедуру присяги.

— Однако, — я малость прифигел от скорости принятия решения. — Я про другое хотел спросить. Что мне можно парням сверхсрочникам с гражданки приносить?

— Да у меня вон подвал водкой забит. Таскай им по бутылке в неделю, — расщедрился Пауль.