Рыжий

Справился бы и раньше, но малолетние придурки, вместо того что бы помогать, начали раскачивать стремянку и ухохатываться от моих матюков. Пришлось их учить уму разуму, заодно провел лекцию об опасности электрического тока.

Окончание ремонта сподвигло меня на поездку к бабуле в Таганрог. Пусть лучше о моей самостоятельности узнает в больнице. Пораспрашивал друзей и выяснил, что в Таганрог можно попасть из речного порта на «Метеоре»[112].

На следующее утро, одетый в коричневый штатовский комбинезон, красную майку с белыми полосками, и с отмытыми кедами, я и стартовал из дома. По пути решив зайти во дворец пионеров к бонисту-фотографу и оценить найденные монеты. Если его не будет, запру в туристическом кабинете, копию ключа от которого я уже давно сделал на рынке.

Медного «сеятеля» и трехрублёвки я решил не брать. Опозорюсь ещё, притащив монеты-приколы. Оставил дома и один серебряный пятиалтынный 1931 года. Их всё равно пара. Руководитель фотокружка оказался на месте, заполнял какие-то документы.

– Здрасте, Юрий Викторович, – поприветствовал я его.

– Привет, Жень, – ответил он не поднимая головы, видимо узнал по голосу.

– Я тут немного монет нашел и решил вам показать, а вдруг вы и в монетах разбираетесь.

– Немного разбираюсь, – ответил он, поднимая голову от своей писанины. – О! – уставился он на меня странным взглядом. – Замри! Не двигайся!

Я послушно замер на месте. Мало ли, вдруг у них тут полы покрашены. Хотя запаха я и не уловил. Тем временем, фотограф вытащил откуда-то фотоаппарат с большим объективом и, наведя на меня, щелкнул затвором. Фотоаппарат разрядился серией автоматических щелчков.

– Вы чего? – удивился я. – Зачем меня фотографируете?

– Ты прикольно выглядишь. Совсем как американский мальчишка на фотографии из журнала «Популярная фотография»[113]. Вот внезапно и решил сфотографировать. Ты не против?

Я покосился на ростовое зеркало слева от меня. Не знаю зачем оно в фотокружке, может автопортреты снимают. В зеркале отображался я в привычных уже для меня шмотках. За исключением американского комбинезона, доставшегося от покойной Петровны, все остальное на мне было советским. Хотя, да, что-то такое есть. Ну, фотографу виднее. Ладно, я здесь не за этим.

– Юрий Викторович, я к вам по другому вопросу.

– Да-да, – фотограф с явным сожалением отложил свой фотоаппарат, явно рассчитывал еще меня пофотографировать.

– Мне попались несколько монет. И я не знаю к кому обратится по их оценке. Вот, решил у вас совета просить, к кому обращаться.

– Ну, я вполне разбираюсь и в нумизматике. Можешь мне показать. Если что-то редкое и коллекционное, то и я могу у тебя это выкупить, – не подвел мои ожидания фотограф.

– Вот, – я высыпал мелочь перед ним на стол.

– Так-так, посмотрим.

Мужчина достал из стола лупу и принялся разглядывать монеты. В итоге, после всех его манипуляций, на столе высилась стопка монет и еще три, лежали отдельно.

– Смотри, Женя, – взмахом ладони подозвал он меня поближе. – Вот эта стопка не имеет никакой нумизматической ценности, можешь их в магазине потратить. А вот эти три монеты, – он указал на отдельно лежащие. – Довольно редки, и я готов их у тебя выкупить.

Этими монетами, оказались, копейка 1925 года, серебряные 15 копеек 1931 года и почему-то 2 копейки 1947 года.

– И, сколько они стоят? – спросил я, убирая стопку бесполезной мелочи в нагрудный кармашек комбинезона.

– За все три я готов предложить тебе сто рублей, – удивил он меня стоимостью. – Но у меня с собой только пятьдесят рублей. Может тебе часы нужны импортные?

– Хм. Смотря какие. У меня вот тоже импортные. Швейцарские! – продемонстрировал я мужчине свои обшарпанные «Kenwell».

– Электронные. Японские. «Касио». С калькулятором. – произнес он, специально выделив интонацией каждое слово, и извлёк из своего портфеля, а затем выложил передо мной прозрачный блистер с часами. А рядом пристроил две двадцати пяти рублевые купюры.

– «Casio CD-401», – прочитал я название. – Беру! Спасибо! – и сгрёб часы и деньги со стола.

– Если найду еще чего, приносить?

– Приноси, – согласился мужик.

И я поскакал в порт, радуясь удачной сделке. Нет, я конечно понимал, что какой-то профит он с меня поднял. И был на сто процентов уверен, что надурил он меня не кисло, иначе бы так просто не расстался бы с дорогущими сейчас часами. «А рабочие ли они» – вдруг пришло мне на ум.

Часы оказались рабочими, настройки – настраивались, а калькулятор – калькулировал. Значит точно надурил. Ну и пофиг. Я в плюсе, а это хорошо. Если сам носить часы не буду, то перепродам. А мне и старых – за глаза. Зато, никто, не отберет.

Расписание движения теплоходов на, и из Таганрога, меня порадовало. И я приобрел билеты туда и обратно. Туда на двенадцать ноль-ноль, а обратно на семнадцать часов вечера. Стоимость почему то была разная. В Таганрог из Азова билет стоил девяносто копеек, а обратно, уже один рубль десять копеек.

В кассе объяснили, что туда – рейс местный, областной, а обратно – межреспубликанский. Из Мариуполя в Ростов, с заходом в Новоазовск, Таганрог и Азов.