Рыжий

– Ясно, – вздохнул я. – Сначала намечались торжества, потом аресты; потом решили совместить. – Выдал я фразу из еще одного фильма.[122]

– Да. Именно так, – заулыбалась директриса. – Ну, что у вас? Вы зачем-то ко мне же пришли?

– Владимир Владимирович, хочет работать совместителем, – начал я, но был перебит.

– Так, Лисин, брысь отсюдова. У твоего тренера есть рот и мозги, он сам может рассказать.

Пожал плечами, бросил сочувственный взгляд на тренера, да и пошёл дописывать планирование. По пути заглянул к археологам, но опять неудачно. Они летом накопали кучу каких-то черепков и теперь всем своим стадом, увлеченно их сортировали на полу.

Постоял, посмотрел на них и решил сходить в радиокружок, может их руководитель что посоветует. В радиокружке тоже было столпотворение, народ тестировал свои пеленгаторы охоты на лис.[123] Видимо, на выходных пойдут гонять по лесу в поисках радиосигнала. Что-то типа нашего ориентирования, но только с приборами радиопеленгации.

Их руководителя я обнаружил за радиомонтажным столом, увлеченно что-то паяющим.

– Здравствуйте, – нейтрально поздоровался я, не зная как его зовут.

– Привет, – он поднял на меня взгляд. – Если не ошибаюсь, Лисин, с туристического?

– Да, – нефига себе какая у меня известность. – Вы не могли бы мне помочь советом?

– Я слушаю, – мужчина отложил паяльник.

– Мне надо найти проводку в стене, может вы знаете как сделать металлодетектор? – выдал я ему придуманную проблему.

– Минутку, – мужик ушел в подсобку и через пару минут вернулся с какой-то книгой. – Вот, автор Войцеховский, радиоэлектронные игрушки. Здесь, с 511 страницы, описание и принципиальная схема металлодетектора.

– Спасибо большое, – я протянул руку к книге. – Можно?

– Иди в нашу библиотеку, там еще несколько было, – обломал он меня.

И я пошёл в библиотеку. В которую пришлось сначала записаться, а только потом я получил на руки заветную книжку. Просмотрел статью, вроде ничего сложного, думаю справлюсь.

Уже почти закончил календарное планирование, когда пришёл грустный тренер. С какой-то объёмной папкой в руках.

– Вот, – швырнул он её на стол. – Нагрузили дополнительно воинским учётом сотрудников. «Чтобы дурью не маялся». – Передразнил он, быстрее всего, директрису.

– И чего здесь сложного? – не понял я. – Работа, не бей лежачего. И наверное доплачивать будут.

– Да откуда тебе знать? – начал заводится Владимир Владимирович. – Или ты и с воинским учётом знаком?

Я разворошил папку с документами. Нашел журнал учёта и индивидуальные карточки Т2.

– Вот, смотрите. Это журнал учёта, в него вносите вновь принятых на работу военнообязанных сотрудников. Данные на них, номер ВУС[124], звания и наличие или отсутствие мобилизационной брони. В личных карточках дублируете информацию из журнала. Одну карточку на нового сотрудника добавляете в нашу стопку, вторую сдаете в военкомат. Всё. Точно также с поступлением новой техники на баланс учреждения, – я помахал у него перед носом более тонким журналом. – И главное. Это секретные документы. Храните их в сейфе. Вопросы?

– Да вроде всё понятно, – тренер почесал затылок и, посмотрев на меня, спросил. – А где на пришельцев с «Тау Кита» учат?

Во вторник, 1 октября, всю нашу параллель отправили в взрослую поликлинику на диспансеризацию. Кошмар и ужас. Сто двадцать шестиклассников. Ор, гвалт, беготня, раздраженные крики медиков, пытающихся успокоить детишек. Но опыт приема школьников у них уже был, и они, поставив дело на поток, через пару часов отправили последнего из нас, вслед за остальными.

А на следующий день нами занялись стоматологи. Никуда идти не потребовалось. Оказывается, у нас в школе, на третьем этаже был стоматологический кабинет. С креслом и самой настоящей бормашиной. Сто раз мимо этой двери бегал и даже не подозревал, что там притаилась пыточная. А как еще назвать стоматологию этого времени? Я хорошо, на себе прочувствовал все ужасы лечения в своём первом прошлом.

Так что, когда подошла моя очередь и меня вызвали с урока географии к стоматологам, я подошел к нужным дверям с дрожью в коленях. И мои страхи чуть не стали реальностью, когда пожилая врачиха, не найдя других изъянов, вознамерилась удалить мне единственный у меня молочный зуб.

– Сейчас, солнышко, мы его выдернем, – бормотала она, громыхая железом где-то за моим левым плечом.

– Не надо. Я не согласен, – попытался я отвертеться от приближающегося ужаса. – Он же целый. Без дырок. – пролепетал я в панике при виде монструозных щипцов.

– Маленький, не бойся, – почти засюсюкала она со мной. – Открывай ротик.

Я в ужасе плотно сжал губы и челюсть, и дополнительно прикрыв их ладонями крест на крест, замотал отрицательно головой. Врачиха, отложив инструмент, попыталась оторвать мои руки от моего же лица, но не преуспела. Минуту посидела, с укором глядя на меня, будто ожидая, что я сдамся и с извинениями распахну рот. Затем взяла какой-то бланк и стало что-то быстро писать на нём.