Петька не чувствовал, как под ним подтаивал снег. И хотя дул влажный пронизывающий до озноба ветер и старые брюки, в которых Петька уже не выходил из дома, стали мокрыми, ему почему-то было хорошо, как бывало, когда отец приходил с работы трезвый и внимательный, брал Петькины поделки, разглядывал с интересом и осторожно клал на место, приговаривая: «А в тебе, сынок, есть что-то. Тебе бы в техникум, радиомеханический». А мать в это время особенно ласково поглядывала на них и, не переставая хлопотать по дому, пела. Негромко, для себя. И это было праздником… На Петькином лице блуждала улыбка. Невидящие глаза смотрели поверх звенящих от ветра проводов. И рождалась мысль: это от того ему так хорошо, что ни отец, ни мать еще не увидели лодку, не узнали о растраченных деньгах. У взрослых свой мир, и деньги, наверное, не последнее в их мире…
- Крути сюда, шалопай! Ты что, заснул?
Петька вздрогнул и нехотя повернулся на голос. Знакомая машина, знакомый шофер. Он из того, из мира взрослых. Они всегда спешат, им всегда некогда.
- Ты что, не слышишь, глухая тетеря? - грохнув открывшимся бортом, закричал шофер.- Давай подсоби, лодку грузить будем.
Петька с еще неясной надеждой посмотрел на него: вот сейчас что-то случится, что-то произойдет. Они, взрослые, иногда такое закрутят, о чем и не подумаешь.
- Куда?
- В машину, куда же еще.
- А зачем?..
- Что, отца испугался? Он бы тебе полосок на заднице наставил! Вот это сыно-ок! Такую сумму у отца спроворил!
- Мне дали…
- Держи карман шире. «Да-али»! - передразнил шофер.- Дома тебе бы дали. От меня не скроешь, я все знаю! - Порылся где-то под ватником, достал бумажник и вынул две пятерки.- Возьми червонец, в магазин поедем. И чтоб мне без писка! - поднажал в голосе шофер.- Что? Запрыгало сердечко? Пусть не прыгает. Отца твоего разыщу, вот тогда запрыгает. Поехали! Некогда мне тут с тобой…
ГЛАВА V
С утра начало припекать солнце, пробуждая угомонившиеся с вечера ручьи. Закисал набухающий влагой снег. Со старых, с прозеленью крыш станционных складов по сосулькам стекала вода.
Петька в расстегнутом демисезонном пальто в поисках дяди Феди прыгал по шпалам станции. Лицо его раскраснелось, в глазах пузырилась радость. Застланные узорчатой коркой льда лужи он перелетал с ходу. Не беда, что высушенные за ночь ботинки опять полны воды, а мокрые штанины брюк липли к икрам. Полный вперед! Сегодня у него настоящее дело, и, наверное, потому весь день обещает светить солнце. Только что он отослал на пруд несколько знакомых четвероклашек, они понесли туда трубу, которую он купил у Самарина, и лом, взятый со двора. Нужно еще хотя бы пару ломов, но никто из соседей не дал ему, и тогда он решил найти дядю Федю, который должен быть где-то на станции, и попросить у него. Поиски дяди Феди он начал с пивной, но там его не оказалось. Опохмелился и ушел, как сообщил буфетчик. Петька не унывал. Он знал все тайники и закоулки обширного станционного хозяйства, где бы мог уединиться и «промочить горло» дядя Федя. Обследовав дальние склады, Петька, наконец, увидел его. Тот разгружал вагон, наверно, по просьбе начальника станции, так как был воскресный день и бригада грузчиков не работала. Возле массивной двери склада, пригревшись на солнце, дремал весовщик - приемщик грузов, а дядя Федя - вся спина в сахарной муке - покряхтывая, переносил мешки.
Петька прислонился боком к подсыхающей стене склада и стал украдкой наблюдать за работой грузчика. Ему нравилось смотреть, как многопудовые мешки с сахаром легко взлетали на спицу дяди Феди, словно невесомые пуховики.
«Силен!» - восхищенно подумал Петька.
- Эхма, разогнись, спина! - заметив Петьку и словно любуясь своей работой, воскликнул дядя Федя.- Помогай, заработок поделим.
- Мне бы пару ломов, дядь Федь.
- Чего-о? Ломо-ов?
- Ну да, ломов,- повторил Петька.- Лед колоть.
Погорелов отряхнул руки, разбудил весовщика, сказав, что придет минут через двадцать, и снова обратился к Петьке:
- Что ж отец, не мог ломами запастись? Такое-то хозяйство.
- Был один - затерялся,- соврал Петька и пошел вслед за Погореловым к наспех слепленной пристройке у соседнего склада.
Получив ломы, он с некоторой нерешительностью взглянул на Погорелова, потер нос и сказал:
- Дядь Федь…
- Опять чего-то?
- Мне бы рублей пять, дядь Федь…
- Ишь ты, пять рублей. А как отдавать будешь?
- Папан на кино часто дает. Сэкономлю.
- Экономный какой. Смотри, не напейся.
- Что ты, дядь Федь! На табачок пойдет,- сказал Петька, торопливо пряча пятерку в карман.
Он еще не знал, как потратит ее, но пятерка лежала в кармане, и от этого как бы прибавлялось самостоятельности: можно сходить на танцы, угостить знакомую девчонку мороженым и пополнить запас табака. Кстати, не забыть зайти в магазин за леденцами для пацанов.
С кульком леденцов Петька заторопился к пруду; четвероклашки были уже давно там и заждались его. Неожиданно повстречалась Любка Новоскольцева. Синеглазая, веселая, как всегда, она стояла перед ним, облизывая кончиком языка капризные губы.