Рыжий Орм

— Нет, поймал, — сказал Токе. — Ибо они не смогли удержаться и похвастались об этом своим женам. А через них об этом узнала и вся деревня. Это были Альф и Стейнар, спесивцы из знатного рода, племянники Оссура Хвастуна, который служил на корабле Берсе и который всегда хвалился, что он по материнской линии происходит от короля Альфа Женолюба из Мере. Я узнал об этом еще тогда, когда лежал в постели. И тогда я обещал себе, что не притронусь ни к пиву, ни к женщине, прежде чем не убью обоих. Хотите верьте, хотите — нет, но обещание свое я сдержал. Когда я снова встал на ноги, я каждый день выслеживал их. И наконец мне улыбнулось счастье: я увидел, как они выходят на берег после рыбной ловли. Я чуть не заплакал от радости, когда заметил, что они лежат на берегу. Мы бились на мечах, пока я не сразил Стейнара. Второй обратился в бегство. Я преследовал его. Мы оба мчались через заросли и пастбища, прямо по лугам к его дому. Бегал он быстро, спасая себе жизнь. Но и я бежал не отставая, и тоже ради своей жизни — чтобы смыть позор и выполнить данное себе обещание. Я настиг его недалеко от дома, когда мне уже казалось, что сердце выпрыгнет из моей груди, и ударил его копьем прямо в зубы, на глазах у жнецов. Никогда я не чувствовал большего удовлетворения, чем тогда, когда увидел его лежащим у своих ног. Никто не осмелился тронуть меня, и я ушел к себе домой, целый день пил пиво и сказал жене, что худшее теперь позади. Но на самом деле оказалось иначе.

— Чего ж еще, раз ты так славно отомстил обидчикам? — сказал Орм.

— Люди в деревне, и друзья, и враги, никак не могли позабыть, как именно я был ранен, — сказал Токе мрачным голосом, — и насмешкам не было конца. Я-то думал, что моя месть смоет позор, после того как я убил в бою двоих. Но это мало что изменило. Долго еще мне и Красному Клюву приходилось отучивать людей усмехаться при моем появлении. Но ничто не могло помочь мне, и я сердился даже на таких, кто сохранял серьезный вид, ибо я знал, о чем они на самом деле думают. Я сложил красивую вису о том, как убил Альфа и Стейнара. Но вскоре я узнал, что ходят уже три висы о том, как я был ранен, и что люди вовсю потешаются надо мной. И тогда я понял, что мне не будет житья в этих краях. Я собрал пожитки и вместе с женой отправился через леса в Веренд. Там у меня были родственники, и я купил себе дом. Там я и зажил себе припеваючи, разбогатев еще больше на торговле шкурами. У меня три сына, и они растут славными парнями, и одна дочь, за которую будут биться сваты, когда придет ее время. Но о несчастье, которое вынудило меня покинуть Листер, я никому не рассказываю. Только ты об этом узнал, Орм, да твой священник, ибо на вас я могу положиться, и вы не станете пересказывать мою историю другим. Иначе снова все будут смеяться надо мной и издеваться, хотя и прошло уже четыре года с той поры.

Орм сказал на это, что история действительно забавная, но пусть Токе не беспокоится, они не болтливы.

— Хотелось бы мне услышать те висы, которые о тебе сложили, — сказал он, — хотя, пожалуй, вряд ли кто захочет пересказывать висы, обидные для себя.

Брат Виллибальд осушил свою кружку пива и заявил, что всякие подобные россказни, вроде этих, о зависти и распре, об уколе копьем, о мести и оскорбительных стишках он слушает без особого удовольствия, что бы там ни считал Орм.

— И ты можешь быть уверен в том, Токе, — сказал он, — что я не стану бегать и сплетничать о подобных вещах, ибо мне есть о чем поговорить. Как бы я хотел, чтобы с тобой произошло что-нибудь хорошее, и тогда ты бы извлек из этого полезные уроки. Насколько я знаю о тебе по рассказам Орма и по тому, что говорилось при дворе датского короля, ты всегда был храбрым, бесстрашным воином, который здраво мыслит и уверен в своих силах. И все же, когда с тобой приключилась беда и глупые люди стали смеяться над тобой, ты показал свою слабость и малодушие, покинув родные края, после того как ты увидел, что сила и крепость твоей руки не пресекли насмешек и пересудов. Значит, мы, христиане, сильнее тебя, ибо мы никогда не смотрим на то, что говорят люди: нам важно только то, как судит о нас Бог. Я старый человек, и сил у меня осталось немного. И все же я сильнее тебя, ибо меня никто не смутит своими насмешками, и дух мой останется спокойным к издевкам. Тот, за кем стоит Бог, не испугается людских языков, не устрашится насмешек и болтовни.

— Над этими разумными словами стоит поразмыслить, — сказал Орм, — ибо тебе следует знать, Токе, что этот священник мудрее нас обоих, и послушаться его совета никогда не помешает.

— Да я вижу, что вы оба опьянели от пива, — сказал Токе, — раз вы начали говорить о таких вещах. Ты что же, священник, задумал крестить меня, что ли?

— Именно так, — решительно ответил брат Виллибальд.

— Ты много берешь на себя, — продолжал Токе, — и эта задача будет потруднее, чем другие твои дела.