Рыжик (СИ)

После того, как изображение погасло, начальник оперативного отдела ещё с минуту сидел неподвижно, поджимая пухлые губы и хмуря и без того тёмные брови. Такие эксцессы просто так не проходят. Надо же - в самый пик работы и такое отчебучить! Но, видно, припёрло парня. Хорошо ещё начальство не знает...

Стоило о нём подумать, как начальство и явилось... Даже изображение его несло заряд подавляющей ответственности. Начальник отдела мысленно досчитал до пяти и изобразил деловой вид.

- Ну, что скажешь? - угрюмо поинтересовалось начальство.

Сразу стало ясно, что обычного "работаем" будет недостаточно. Начальник отдела глубоко вдохнул и решился.

- Я считаю, что мы - с определённой долей вероятности, конечно, - нащупали объект.

Начальство подняло взгляд.

- Вероятности?..

- Ну-у-у, процент-шмоцент... туда-сюда... Вы же понимаете, в нашем деле без вероятности никак. А тут и подавно... Тут, будь даже самым мудрым из мудрых, не скажешь наверняка. Хотя как раз "мудрые из мудрых" всегда не прочь потопить корабль ясности в море риторики...

- Орхан!

- Да?

- Я могу твою "вероятность" доложить наверх?

- Ну-у-у... с определённой долей вероятности.

- Понятно, если к стенке припрут...

- Ну, да... Я же не могу вводить вас в заблуждение!

- Хорошо. Что по этому направлению предпринимается?

"Прекратили истерику и вернули сотрудника к работе", - подумал начальник отдела, но сказал другое.

- Единственное, что мы можем предпринять, это ждать. Ждать, когда объект себя проявит и максимально снизить риск упустить его. Для начала предлагаю до предела сгустить сеть прикрытия, чтобы мобильные группы дежурили во всех ключевых точках. У нас таких резервов нет, поэтому понадобится ваша помощь. И кстати, это хорошая информация, чтобы доложить наверх.

- Поучи ещё... - буркнуло начальство. - Ладно, принято! И вот что, Орхан... Вы там у себя плохо представляете, какая истерия творится наверху - на САМОМ ВЕРХУ. Мы - на грани "крайних мер" и "моря крови".

- Они там будут бегать с топорами по полю, но дрова-то рубить всё равно придётся нам...

- Правильно понимаешь. Мы тоже можем "взять под козырёк", снять ответственность... Но это дело особенное, дело нашей профессиональной чести. Дело, за которое нам самим не должно быть стыдно перед человечеством. Понимаешь?

- Понимаю... Сделаем... - просто пообещал начальник отдела.

И подумал, что "мне бы ещё мою уверенность"...

__________

Наутро после пьянки положено страдать. Эта освящённая веками традиция вошла в народный эпос под поэтическим названием "похмелье" - своего рода жертва пресловутому Бахусу. Ведь, чем более "гадко" с похмелья, тем больше имеется поводов для гордость за вчерашнее - "ну мы и врезали!". И вот, представьте, как бывает обидно, если и не "врезали"-то ничего, а страдаешь почти так же.

Утром Люда проснулась и поняла, что зря это сделала - на душе было так плохо, что хуже некуда. Ощущение пустоты и потери гнуздило душу, как экскаватор траншею. Даже странно стало. Вроде в истеричках никогда не числилась. Могла, конечно, по случаю захотеть "убить-зарезать" кого, но чтобы - аж ТАК!.. Чтобы до - выброситься через форточку?! До - встать в унитаз и спустить воду?!.. Тут одной неразделённой любви явно мало.

"Миклушенька! Ты не знаешь, чого мен так недобре?.. Мацёпка!.. Мик..." - Миклухи "дома" не было.

А вот теперь можно было и в форточку кидаться...

Вместо Миклухи в душе разливалась та самая пустота, от которой хотелось либо не просыпаться, либо уснуть обратно... желательно навеки. Люда зарылась лицом в подушку и приготовилась тихо и достойно умереть. Не тут-то было!

- Уа-а-аххх... Скоко времени?.. А!!! Люськин!!! Подъём! На работу уже опаздываем!

...Видимо, лучшие подруги существуют для того, чтобы жизнь малиной не казалась...

В пылу лихорадочных сборов Люда - нещадно пинаемая и подгоняемая - мимоходом вяло отметила сочувственный изгиб гитары на стене, укоризненный блеск немытой второй день посуды и неожиданно радостный трепет листьев новоприобретённой гераньки.

"Надо же - отжила! Воспряла духом. Ну, это пока она не знает, как я её вчера - бедную бессловесную тварь - обозвала! А, кстати, как я её обозвала?" - вдруг серьёзно задумалась Люда, тупо зависнув перед растением.

- Аполлинария своего поливать будешь? Давай скорее, скорее, шевелись! - тут же подогнал её Юлькин голос.

"Аполинарием! - ахнула Люда. - За что же я её так жестоко?!", - и, уныло шаркая неподъёмными тапками, почапала за водой.

...А когда они выскочили на улицу, там их встретил мелкий занудный дождь...