Ржавая Хонда (сборник)

Невыгодно! В Поле без режущего пропадёшь… Не беда! Второй бушлат на что-нибудь путёвое на рынке обменяю… и тут я о платке вспомнил. Вот ведь голова садовая! Чуть было не забыл такую видную вещицу. Склонился над жмуриком, которому горло перерезал, и передумал: платок был в крови. Не просто выпачкан – залит чёрно-красной пузырящейся слизью, которая не высохнет и до третьего отбоя. Не захотелось мне пачкаться. Я же во всём чистом, новеньком.

Тогда я вместо платка посуду прихватил. Водой из кружки чашку сполоснул да на приятелей цыкнул:

– Пошли, что ли? Или тут остаётесь?

– Это что же? Выходит, мы надзирателей грохнули? – заскулил Каин. – При побеге?

– Одного прирезали, факт! – кивнул Сула. – А второго дубинкой заквасили. Валить надо. Никто не поверит, что фазан сам справился.

– Куда валить? – запричитал Каин. – Давайте посмотрим, вдруг живые они.

– Бежим к Переходу, – сказал Сула. – Больше некуда. Я слышал, его иногда включают. Если повезёт, сразу у депа на куличках окажемся.

– А что такое «переход»? – спросил я. – Нет. Я, конечно, знаю, что это когда стоишь в одном городе, а потом сразу оказываешься в другом. Но как эта штука работает?

– Это недалеко, – махнул рукой Сула. – Пошли покажу. Они нарочно тюрьму рядом со станцией сделали, чтобы зэками было легче обмениваться.

Он первым вышел из камеры.

Я, конечно, со своим узлом не замешкался. Каин зашлёпал следом…

* * *

Сперва двигались узкими ходами, потом коридоры стали шире. Сула держался уверенно, но осторожно. Задерживаясь на «перекрёстках» и перед дверьми, он подолгу прислушивался, прежде чем тронуться с места.

Дважды чудом разминулись со спешащими по своим делам людьми. Один раз долго стояли, пропуская длинную вереницу тачек с зерном. Грузчики были молчаливы и злы. Мне показалось, что кто-то из них нас заметил, но тревогу не подняли, и мы прошли дальше.

Через час с четвертью оказались в просторном помещении. Странное освещение делало лица серыми. Только я и на солнце не назвал бы своих спутников розовыми, так что, возможно, в их бледности виноваты не только светильники. Вдоль стены тянулся ряд круглых проёмов, забранных огромными, в мой рост, лепестками. Один из проёмов был открыт.

– Везёт дуракам! – с непонятной интонацией сказал Сула и побежал к открытому входу.

Я не решился отставать. Судя по шлёпанью босых ног за спиной, Каину наше общество тоже пока не надоело.

Едва мы оказались внутри, как «лепестки» дрогнули и с шорохом трущегося металла развернулись, отрезав нас от зала. Сула радостно воскликнул: «Деп подери! Работает!»

С тем же шуршанием лепестки сложились обратно. Только теперь нам открылся другой зал. Это я по противоположной стене понял: на ней была другая вязь выписана. И на фанерном щите буквы были другими.

Сула немедленно вышел, а я осторожно выглянул. Его тёмная фигура уже расплывалась на фоне ослепительного выхода. Каин нетерпеливо толкнул меня в спину, и я сделал шаг через высокий порог.

– Ты тоже ничего не почувствовал? – спросил я, крепче прижимая к груди узел.

Каин, не глядя на меня, буркнул: «Дай пройти» – и пошлёпал к выходу.

4. МУТНЫЙ ПЕК

Пек пребывал в сомнениях. Единственный уцелевший из конвоя, похоже, не врал – незнакомцы оказались неподалеку весьма кстати. Жаль только, что сами «спасатели» явно чего-то недоговаривали. В каком-нибудь другом месте, более близком к цивилизации, их неловкая игра могла развлечь и позабавить. Но здесь, в глуши Поля, подобные «игры» могли иметь печальные последствия. Нужно было принимать или условия, или меры.

– Тебя что-то беспокоит, – сказала Мара, положив купцу на плечи невесомые руки. – Я же вижу. Что не так?

– Как тебе сказать? – невесело усмехнулся Пек. – Из пяти осеменителей в живых остался один. А трое разбойников не те, за кого себя выдают. Во всём остальном – полный порядок.

– Вот как? – удивилась Елена. – А мне они кажутся именно разбойниками.

Пек с заметным раздражением освободился от объятий Мары и в два шага оказался возле выхода из гостиной.

– Они утверждают, что давно знакомы, но говор у всех разный, а у того, что в лохмотьях, загар мне кажется искусственным: вокруг глаз – белая кожа, а подушечки пальцев темнее руки. Судя по останкам, разбросанным вокруг транспорта, на нас напало не меньше десятка химер. Чтобы справиться с таким противником, нужно быть ловким воином. Но лохмотья господина «Загорелые Ладони» если и были когда-то одеждой, то ещё до Упадка.

– Разбойники могли принять его в свою компанию только недавно…

– И тут же доверили вести переговоры? Назначили старшим? – Пек разгладил под поясом складки кафтана. – Странно всё это… У нас чипсы остались?

– Чипсов нет. Только сухарики с беконом.