Ржавое золото

— За короля не обещаю, вот герцога отвалить могу. Отличный герцог, овдовел недавно, к тому же, виды на престол имеет, учитывая наличие королевской крови. Берешь?

— Беру! — бывшая трактирная служанка с вызовом тряхнула рыжей шевелюрой и подбоченилась. — Что ж, я герцогиней быть не смогу?

— Вот и отлично. — Де Спеле оглядел посеревшее предрассветное небо. — Прощай, Тильда, мне пора. — Он повернулся и зашагал туда, где коротала ночь невидаль.

Будущая герцогиня растерянно оглянулась, поискала глазами Контанеля, но не нашла. Срединный уходил, уходил бесповоротно туда, где земные законы не властны, уходил, чтобы не возвращаться, чтобы сгинуть навек, чтобы больше никогда не устраивать переполох в придорожной харчевне, не пугать почтенных обывателей, не совращать чужих жен, не стращать инквизицию, не сотрясать небо и землю, в конце концов!

— Господин де Спеле… Рене! — Матильда в отчаянии рванулась вслед за уходящим «призраком» — Не уходи! Именем Божьим заклинаю тебя!

Небо разорвал зигзаг молнии, грянул гром, на мгновение ослепшая Матильда остановилось в страхе. Когда она опять обрела зрение, то в первый момент даже не поняла, что случилось. Де Спеле лежал, странно скорчившись, на земле, в двух шагах от него валялся кинжал, по лезвию которого пробегали и гасли лиловые искры. С почти остановившимся дыханием Матильда приблизилась. Глаза де Спеле были открыты, левая рука прижата к груди, сквозь пальцы, выбиваясь толчками, струилась кровь.

— Рене — потрясенная Матильда опустилась на колени, протянула руки, зачем-то коснулась ледяного лба Срединного. Губы Рене чуть шевельнулись, но ни единого звука не вырвалась из них. Где-то завыла собака. — Рене!

Неподвижный взгляд де Спеле вдруг ожил.

— Славную шутку ты сыграла со мной, Тильда, — прорвалось сквозь клокочущий хрип. — Я же предупреждал… Вот и не ушел…

— Рене…

Лицо де Спеле исказила судорога, голова запрокинулась, пальцы сжались в кулаки, по телу пробежала дрожь. Несколько секунд длилось агония, потом черты лица смягчились, тело обмякло и застыло в неподвижности.

— Нет! — Матильда забилась в рыданиях.

С того места, где стояла невидаль, с хриплым карканьем взвилась стая исполинских воронов. Они закружились в воздухе, застилая небо, по очереди пикируя к земле и проносясь над самой головой рыдающей Матильды. Со стороны уцелевшего шатра бежали Контанель с Виолой.

Гром ударил второй раз, от полоски молнии отделилась огненная точка и начала расти. Через несколько мгновений на землю опустилась громадная ладья с изогнутым в форме драконьей головы носом, четырехугольным парусом, на котором черным силуэтом выделялась фигура Ящера. От ладьи исходило красноватое сияние, но лишь до того времени, пока она не коснулась земли.

По трапу сошел человек в черном, до пят, плаще, капюшон которого почти скрывал лицо. Сзади следовали два безобразных великана, чем-то похожих на каменного Бога — северные тролли. Человек подошел к телу де Спеле и остановился.

— Его час пробил! — провозгласил он голосом суровым и рокочущим, как горная река.

Матильда оторвала лицо от окровавленной руки де Спеле и с ненавистью взглянула на черную фигуру, от которой веяло холодом:

— Он мой!

— Он уже ничей, — произнес человек чуть мягче. — Ему нет места ни на земле, ни под землей. Срединный не принадлежит ни одному из миров, его путь лежит в бесконечность.

Тролли склонились и подняли тело Рене де Спеле, а обезумевшая от горя Матильда последовала было за ними, но около трапа человек в черном задержался:

— Смертным вход запрещен!

Встав на цыпочки, Матильда все пыталась заглянуть на палубу, но высокий борт скрыл от нее злосчастного Срединного. Человек в черном тоже стал подниматься, ступени у него за спиной одна за другой вспыхивали обычным красноватым пламенем. Вскоре весь трап пылал. Взойдя на ладью, человек остановился уже у самого борта, повернулся и сбросил с головы капюшон.

— Ашенна?! — у Матильды враз высохли слезы. Как она могла не узнать эту ледяную ведьму, эту разлучницу, отдать ей де Спеле даже мертвого? Нет!

Матильда, как тигрица, прыгнула к трапу, но он осыпался у нее под ногами черными угольями. Гром ударил в третий раз. Драконья голова на носу вспыхнула бездымным факелом. Ладья стремительно взмыла вверх и поплыла в ту сторону, где над горной грядой полыхали багровые зарницы.

Несколько минут Матильда стояла, вглядываясь в опустевшие небо, потом ощутила, как кто-то осторожно тянет ее за рукав. Обернувшись, она увидела Контанеля, на чумазых щеках виконта пролегли две подозрительно мокрые полоски.

— Вот, Тильда, осталось.

В руке виконта она увидела кинжал с окровавленным лезвием. Она схватила, осыпала поцелуями кровь де Спеле… Но от третьего поцелуя кинжал вдруг дернулся, как придавленная змея, изогнулся и превратился в золотой медальон с портретом де Спеле. Удивленная Матильда приблизила портрет к глазам и внезапно совершенно явственно разглядела, как Срединный подмигнул ей и чуть заметно улыбнулся.

— Что? Что?

Де Спеле опять подмигнул и лукаво улыбнулся.