Ржавые паруса

— Обойдемся помощью наших маленьких примитивных друзей, — Шолто быстро и метко щелкнул стрекалом по высунутым пальцам лаймеров. — Посидят под замком да жалобно поверещат хором для пущей убедительности.

— Вы известили Рафихаши о том, что забрали нескольких его соплеменников? — Боумантессе уже понял, что хумансоо ни за что не откажется от намеченного плана.

— Конечно, — не моргнув глазом, браво солгал Шолто. — Сейчас малость пустим им кровь, и разбегаемся по номерам. Ночь будет долгой. Господину непрошеному защитнику самое время совершить поворот налево кругом и вернуться к собственным заботам.

Лаймеры забарахтались, забиваясь друг под друга и качая клетку. По носовым рецепторам таульгар остро резануло кислой вонью животного страха. Майор шагнул ближе, примериваясь сгрести кого-нибудь из туземцев. Управляющий мысленно прикинул, скольким из лаймеров выпадет удача дотянуть до следующего рассвета.

Сайнжа повернулся и почти без замаха ударил ногой в тяжелом высоком ботинке по стыку дощатых стенок.

Клеть, ухнув, распалась на части, точно прогнившая коробка. На ее месте застыл ком угловато переплетенных тел. Местная луна отразилась искоркой в испуганно моргавших зрачках туземцев.

— Кыш. Пошли вон.

Лаймеров не пришлось долго уговаривать. Плотный ком распался на приземистые, сгорбленные фигурки, дружно порхнувшие в сторону палаточного лагеря слаиков. Один из туземцев проскочил вплотную к Боумантессе, толкнув управляющего.

— Какого хрена?.. — взвился Шолто. — Ты что себе позволяешь, а? За решеткой давно не сидел? Так я тебя обеспечу новыми впечатлениями!

Над головой Боумантессе сухо щелкнул взводимый курок. Из кустов вразнобой откликнулись механические собратья. При мысли о нацеленных в его сторону стволах многокамерное сердце таульгар сбилось с безупречного ритма. Вдобавок (как всегда, некстати) ужасно захотелось почесаться. Отправить в управляющий офис «Ютани» каблограмму с настоятельной рекомендацией впредь набирать в отряд блюстителей кого угодно, кроме хумансоо. Сойдут даже слизнеобразные калхи, принципиально не бравшие в ложноподии никакого оружия и ползавшие со скоростью смертельно раненого краба.

— Слабые и хилые не годятся для достойной приманки, — невозмутимо припечатал Вольный Странник. — Не прикидывайся, словно не понимал этого. Они не способны привлечь внимание достойной добычи. Я останусь вместо них.

— Никак, когда падал, головой о станину приложился? — с фальшивым сочувствием осведомился майор. — Даю три секунды на то, чтобы убраться прочь, иначе...

— Довольно, — от перебранки хумансоо у управляющего разнылись оба слуховых завитка, и внутренний, и внешний. — Вы, гость! Мы не просили о помощи, но если вы способны подтвердить слово делами — отлично. Стойте там и изображайте достойную приманку. Шолто, займитесь своими прямыми обязанностями.

Хумансоо возмущенно распялил рот, собираясь разразиться новой длинной тирадой. Анкис зашипел на него, часто помавая короткими широкопалыми лапами и всячески намекая: сейчас не лучший момент оспаривать приказы старшего по должности. Выказав свое раздражение смачным плевком на сухую землю, майор накинулся на подчиненных-хумансоо и возившихся с укреплением помоста слаиков.

Стемнело, над горизонтом неспешно взошла троица малых лун Лаймерины. Диссо, большой спутник, нынче пребывал в противофазе. Боумантессе с помощником укрылись в палатке, откуда блюстители спешно вытолкали пятерку недовольных шахтеров. Анкис, повозившись, увязал входные полотнища так, чтобы сквозь щель открывался отличный вид на дерево и помосты вокруг него.

Для грузного таульгар не нашлось подходящего седалища, кроме сложенных в несколько раз плетеных матрасов. Боумантессе старался лишний раз не шевелиться и не задумываться о полчищах обрадованных блох, мигрирующих с прелой травы в складки многострадальной кожи таульгар. Крохотная палатка казалась управляющему вонючим мешком, натянутым на голову. Отовсюду на грани слышимости долетали сиплые перешептывания слаиков, их булькающее дыхание и шелест трущихся чешуек. Чужой страх был осязаемым, липким и вязким, как болотная грязь. Он затмевал здравость рассудка, требуя вжаться в узловатую землю, сделаться крохотным и незаметным, умоляя божеств Лаймерины отвести беду стороной.

Когда становилось совсем невмоготу, Боумантессе выискивал взглядом незваного гостя с Найхави. Вольный темной недвижной тенью маячил под деревом. Из внутреннего кармана плаща он вытащил манок, и время от времени подносил его ко рту. Манок испускал тонкие, прерывистые звуки, терзающие слух и схожие с визгом агонизирующего в капкане животного.

Время тягучими каплями воды впитывалось в растрескавшуюся землю. В отдалении взревывала шахта Хаабо, устрашая ночную смену. Слаики утомились перешептываться и затихли. Где-то бдительно вглядывались в темень колышущихся под ветром лесов хумансоо. По плохо натянутой холстине палатки простучал короткий, быстро закончившийся дождь.