Ржавые цепи (СИ)

Они не успевают; машина резко затормаживает на пристани, врезается в забор-сетку; мотор дымит, противно жужжит, но им плевать: все трое выскакивают на улицу и бегут вперёд, по направлению к пирсу, но понимают, что уже поздно – субмарина отплывает, прячется в воде, в которой волнуется отражение луны. Они добегают до конца, когда подводная лодка исчезает из зоны видимости; кажется, противный смех старого немца каждый слышит в своей голове: не успели, не успели, тупые бляди!

Проиграли.

Джошуа жалеет, что у него нет лишней пачки сигарет, чтобы прикурить и заглушить чувство тревоги. Коммандо лишь громко хмыкает, а Светлана закусывает щеку изнутри, чтобы не выругаться. Если бы ещё немного, совсем чуть-чуть, они бы смогли… Они потеряли свой последний шанс.

Каждый чувствует себя особенно паршиво.

- Ну, что теперь? – подаёт голос Люпеску, разрубая напряжённую затянувшуюся тишину. – У кого какие идеи?

- Они плывут в Германию, да? – игнорирует Стренджер дампира, внимательно поглядывая на предателя в железной маске. Тот утвердительно кивает. – Нам нужно отправляться туда. Помнишь, - теперь он обращается к Некре, - мы обещали навестить старого друга, как что-то случится? Похоже, нам пора исполнить это обещание.

Светлана помнит, даже слишком хорошо; их первое совместное задание, их первое путешествие в таинственную заброшенную деревню в горах Гаркейн, где они искали тоже древний артефакт, оказавшийся… Некра, кажется, обо всём догадывается. Камень Ятги – не просто безделушка старого графа, а нечто более… зловещее. Люпеску в голове сопоставляет все паззлы, и они сходятся в единую картину. Значит, вот где ещё один нужный им предмет для коллекции частей тела древнего демона.

Им немедленно нужно отправляться в замок Гауштадт!

- Ты с нами? – поворачивается Джошуа к Коммандо, но тот отрицательно качает головой, рисуя в воздухе определённые символы. – Хорошо. Если понадобиться помощь, мы дадим знать.

Мужчина разворачивается, начиная быстро идти с пристани; Светлана бежит за ним, обгоняет, а Коммандо просто смотрит им в след, мысленно желая удачи.

========== Мать и дитя. ==========

Рейн перерубает оставшихся, сражается с теми, кого королева рожает в бесчисленном количестве: живот у неё раскрывается сильнее, икринок с новорождёнными становится только больше, и дампир чувствует, как слабеет; она не может сдаться, нет, только не сейчас! Она клинки раскручивает, режет тех, кто встаёт у неё на пути; подошвы сапог липнут к экскрементам паучихи, дампир старается задерживать по максимуму дыхание, но каждый раз заходится кашлем, стоит ей отвлечься на нападавших монстров. Полукровка резко пригибается, ударяя одного из пауков ногой, отправляет в нокаут его брата, руками разрывает третьего, отрывает у ещё одного щупальца с головы…

Пытается выжить.

Паучиха рыгает кислотой, обжигает собственных детёнышей: они верещат как свиньи на убой, припадая к земле трупами. Рейн успевает отпрыгнуть, и едкая жидкость не достаёт её; чудовище судорожно корчится в схватках, тужится, пытаясь родить очередное яйцо – оно больше прежних икринок, оно… будто застревает в матке. Дампир думает, что прямо сейчас чёртового монстра разорвёт, и та погибнет вместе с нерождённым дитём, но неожиданно королева, переваливаясь, кое-как встаёт на свои крохотные тонкие ноги, рычит на Рейн, пускает кислотные слюны… А под ней в плаценте ещё одно такое же существо – оно огромно! Оно выгрызает плёнку изнутри.

Полукровка чувствует, как ком подкатывает к горлу. Отвратительное зрелище!

Мать и дитя – точно сиамские близнецы – ревут одновременно громко, а затем начинают бежать на врага, размахивая парой острых клешней с маленькими шипами. Дампир оббегает их, режет чудовищу лапы, хочет, чтобы огромная туша упала на спину, как раньше, но теперь ей мешает её потомок, торчащий из матки наполовину, блестящий в едкой слизи.

Пока королева подземного царства нападает, тараня тонкими лапами, её дитя плюётся кислотой, и Рейн почти догадывается, как нужно с ними поступить: так же, как с тем самым змеем, охранявшим покои водного храма. Она оббегает монстра, а затем хватается за одну из ног, ползёт вверх, прямиком под живот чудовищу. Та пытается её скинуть, постоянно шевелится, наклоняется из стороны в сторону, но попытки оказываются тщетными. Дампир хватается крепко, как клещ, которого не выдернуть с первого раза. Рейн несколько секунд собирается с мыслью, а затем прыгает, обвивая руками шею полурождённого: тот кричит, заходится отвратительным писком, мотает головой, начинает плеваться, и – вот оно! – кислота прожигает кожу матери. Дампир ухмыляется и направляет скользкую голову по сторонам: дитя из утроба убивает свою родную кровь.

Полукровка прыгает на землю лишь тогда, когда королева подземного мира, рыдая громко, до оглушения, падает замертво, напоследок прикрывая лапками своего ребёнка. Дампир вздыхает, отряхивается, но от бессилия падает на колени; щуриться, улыбается, чувствует себя как никогда легко. Но замечает, что на месте врагов остаётся лишь пепел – их призрачные силуэты стирает с собой ветер.