Ржавые цветы

Тига обернулась, наблюдая за реакцией толпы. Судя по всему, большинство присутствующих воспринимали ситуацию как какой-то комическии спектакль. Только немногие, которым удалось разглядеть побелевшие от напряжения костяшки пальцев девушки и то, как подрагивала ее рука с гранатой, начинали понимать, что ситуация сложилась очень серьезная.

– Это все? – Бо не спеша поднялся со своего места.

Тига шагнула назад.

– Нет. Я хочу, чтобы на моих друзьях никто не пытался отыграться за это, – в звенящей тишине, которая воцарилась в помещении, эта фраза прозвучала очень громко. – Пообещай!

Бо молчал. Он нашел в толпе Стива и Лейн, стоящих очень близко друг к другу, и смерил их долгим задумчивым взглядом.

– Ну? – нервно сказала Тига.

«Что же вы сюда привели, ребятки? – говорили глаза Бо. – Это становится интересным…»

Секунда – и резким движением он оказался вплотную к Тиге, ласково тронув ее за плечо. Та испуганно дернулась, подавив вскрик. Этот нарочито медлительный и вежливый мужчина мог двигаться с молниеносной скоростью, когда хотел. Но многие забывали об этом.

– Как хочешь, детка. Я не против, – Бо вежливо раскрыл ладонь, предлагая сдать гранату, но девушка сжала ее еще крепче.

– Это мои гарантии, – шепотом произнесла она. – Я тебе ни капли не верю.

Боуин широко улыбнулся и приобнял ее за плечи.

– Сегодня день сюрпризов, детишки! – Он развернул Тигу лицом к толпе. – Теперь эта девочка моя, и каждый, кто попытается доставить ей неприятности, будет иметь дело со мной. То же касается и ее друзей.

Люди отреагировали весьма вяло, однако никто не посмел сказать ни слова против. Бо продолжил:

– Если вы будете слушать нас, то очень скоро у нас будет завались всего необходимого.

– Мы начнем завтра, – тихо сказала Тига.

Бо улыбнулся еще шире:

– Мы начнем завтра! А теперь проваливайте, у вас еще куча незаконченных делишек.

Толпа загудела и начала редеть.

Тига дернулась было к выходу, но объятия, в которые заключил ее Бо, оказались стальными. Уходящие люди бросали подозрительные взгляды на застывшую в центре помещения пару. Девушка заметила, как Стив и Лейн поспешно, чуть ли не в первых рядах, покинули зал. Когда последний человек вышел, а телохранители переместились к входу, Боуин наконец отпустил Тигу.

– Это было замечательное шоу. А теперь поговорим нормально.

Тига смерила его хмурым взглядом, разжала онемевшую от усилия руку и чрезвычайно осторожно вытащила палец из кольца. Потом расстегнула куртку и спрятала гранату во внутренний карман.

– Если я расскажу то, что собираюсь сделать, ты убьешь меня. Я и так здорово подорвала твое положение, – она уставилась на свою ладонь. Ребра гранаты отпечатались на коже, оставив красные следы. – Меня успели несколько раз избить, и я действительно хреново себя чувствую. Так что я просто сделаю то, что нужно нам всем, и уйду. Я устала.

Бо молчал, взглядом побуждая ее говорить дальше.

– Если хочешь меня убить – я не буду сопротивляться. Я не боюсь умереть. Жить гораздо страшнее, – девушка угрюмо вздохнула.

Бо помолчал еще немного и тоже вздохнул.

– Ты совершенно не умеешь разговаривать с людьми. Сейчас наши интересы совпадают, и я обеспечу тебе все, что будет нужно. А потом… Посмотрим.

«Я тебя понимаю, у нас есть что-то общее», – читалось на его лице.

– И передай Стиву и Лейну… Передай, что я не сержусь. Они до сих пор под моей защитой, – по лицу Боуина проскользнула легкая улыбка.

Тига кивнула и поспешно выбежала из помещения.

IX

После собрания убежище затихло. Казалось, люди слишком переполнены новостями, чтобы шуметь. Тига пробиралась малознакомыми закоулками, надеясь не заблудиться. Девушка внимательно смотрела по сторонам, пытаясь заметить ориентиры, которые запомнила по дороге на собрание, но ничего не видела. Все вокруг расплывалась, как в тумане, и Тига с удивлением поняла, что плачет.

Слишком много всего свалилось на нее за очень короткий срок. Привычный мир обрушился, словно высотка под выстрелами танка, уступив место чуждому и неприятному образу жизни, и девушка захлебывалась им. От ярости, которая душила Тигу все последнее время, не осталось ни следа, на ее место пришла усталость и апатия.