Ржевская мясорубка. Время отваги. Задача — выжить!

Покинув армию, я ехал к новому месту службы с известной опаской: скверный опыт общения с полковником Ефимовым сильно меня обескуражил, к тому же политотдел дивизии — это целое учреждение, двенадцать-пятнадцать политработников, как меня встретят? Беспокоило и мое новое положение: более высокая армейская ступень — это, естественно, иные взаимоотношения с солдатами и офицерами, справлюсь ли?..

В день моего прибытия состоялись две встречи. Первая — с начальником политотдела дивизии полковником Шиловичем. Алексей Адамович пригласил меня сесть и при мне вскрыл солидно выглядевший запечатанный пакет, привезенный мной из армии. Прочитав документы, спросил:

— Скажи-ка мне, старший лейтенант, то, что понаписали тут армейские чины, соответствует правде?

Я пожал плечами.

— Видишь ли, на своем веку я перевидал немало характеристик и знаю, что часто в них много липы. Вроде — по бумаге — получается славный человек, а на самом деле так пишут, чтобы поскорее от него избавиться, подбрасывают товар с гнильцой. Додумались: расшвыривать политработников по разным частям! А кто же примет неизвестного офицера без приличной характеристики?

— Эту же характеристику получил начальник политотдела 352-й дивизии и по неизвестным причинам не пожелал меня взять.

— Ну, мне-то понятны эти штучки, Ефимов не очень уважает вашего брата. А я — белорус, мы с евреями издавна живем как братья, да и жена моя была еврейка, мы счастливо прожили почти четверть века.

— Простите, почему «была», — так вы сказали?

— Именно так. Мы жили в Москве, а мать ее — в Минске. За неделю до войны жена поехала ее навестить. Обе погибли. Не смогли выбраться из города.

Я выразил сожаление.

— Ну хорошо, давай о главном. Дивизия готовится к боям, будем наступать на Восточную Пруссию. Зачем я тебе это говорю? Запомни, старший лейтенант, как вступим на вражескую землю — никаких сантиментов к немцам! Что заслужили за свои злодеяния, то и должны получить! Таково твердое указание Главпура.

Теперь о текущих делах. Познакомься с дивизией и комсомолом, с командирами, политработниками. Коротко о наших взаимоотношениях. Я люблю инициативных людей. Во всякой ситуации поступай так, как считаешь и понимаешь, то есть решение за тобой. Мне важно знать одно: где ты. Если понадобишься, сам вызову. Жить будешь вместе с политотдельцами. Пока, кажется, все. А теперь отправляйся к генералу. — Шилович снял трубку, позвонил комдиву и попросил принять меня.

^{Полковник Шилович и капитан Борис Горбачевский. Германия. 1945 г.}

Я — помощник начальника политотдела дивизии по комсомолу. И самое главное, я почувствовал себя вольной птицей: теперь я подчинялся только начальнику политотдела.

Через несколько минут я предстал перед комдивом Павлом Федоровичем Берестовым. Представился как положено. Генерал протянул мне руку и крепко пожал мою:

— Люблю комсомол, сам из него вышел. В двадцать девятом, мальчишкой, меня по партийной мобилизации послали в деревню налаживать колхозное дело, так первый же день после моих бравых речей мужики так меня отдубасили, что до сих пор маленько тугой на правое ухо.

В комнате за столом с разложенной картой сидели еще два офицера. Генерал познакомил нас:

— Полковник Лобачев Кирилл Афанасьевич — начальник штаба дивизии, вместе воюем с московских боев. А этот молодой майор — Левушка Раппопорт, он у нас помощник начальника штаба по оперативной части. Мой «Шафиров». Надеюсь, ты российскую историю знаешь?

Генерал все больше мне нравился — своей открытостью, простотой, искренностью. На его гимнастерке блестели Звезда Героя Советского Союза, полученная за Белорусскую операцию, три ордена Красного Знамени и орден Суворова. Весь рот, как и грудь, — в золоте. Подумалось: странно, вроде еще не старый человек. Генерал рассмеялся:

— Вижу, тебя, старший лейтенант, больше поразили мои золотые зубы, чем ордена. Так?

— Так, — смутившись, подтвердил я.

— Это память тех лет, когда мне, как и Рокоссовскому, в тридцать седьмом комсомольцы выбивали зубы, а заодно отбили ребра и пальцы на ногах. В сороковом посчастливилось, выпустили; вроде помог Тимошенко. Теперь служим под началом Ивана Даниловича Черняховского. Самый молодой генерал армии, тридцать девять ему. Ума — палата! Высочайший военный профессионал, окончил Военную академию, немного нынче таких. — Генерал посмотрел на стол: — Владеешь картой?

— Да, в училище у нас был отличный преподаватель.

— Ты какое училище окончил?

— Тюменское военно-пехотное, на командира минометного взвода. Но нам не удалось закончить, проучились четыре месяца, и отправили на фронт.

— Если понадобится, сядешь за пулемет или миномет?

— Так точно.