С архимагом во главе

— Нет, Нильям. Скажу честно: фехтуешь ты на весьма любительском уровне. Это не тянет на навык. Вот если бы ты занимался тренировками с клинком лет семь или лучше десять, с полной самоотдачей, да не просто повторял удары, а прошел правильное обучение и развивался, участвуя в сражениях, тогда заклинание бы выделило твою способность.

Ты даже не знаешь, как чувствует себя боец. Когда человек трахает себе мозг ежедневными тренировками, когда его одежда на каждом занятии с мечом тяжелеет из-за нескольких литров пота, когда его единственное время для отдыха — сон, он начинает мыслить по-другому. Психика даёт сбой, и когда он идёт по улице, он готов отреагировать на любое нападение. Он во всех видит угрозу, и если прохожий попытается достать из-под одежды меч, у этого прохожего не получится атаковать человека с навыком внезапно, потому что человек с навыком уже просчитал все варианты атаки. Когда фехтование настолько въестся в твою жизнь, что станет неотъемлемой частью, заклинание будет способно считать навык: по взглядам, мимике, по положению тела и походке. Любое занятие, когда достигаешь в нем настоящих высот, оставляет отпечаток на теле и разуме.

— А к чему ты это сказал?— не понял я.

— Присмотрись к тому старику слева, — указал на раба Апелиус, — Вызови на него справку.

*неизвестно*.

Сила: 0.6

Ловкость: 0.7

Телосложение: 0.5

Вместимость бао: —

Скорость поглощения бао: —

Крепость костей: +0

Плотность мышц. +0

Магический потенциал: —

Развитие энергоканалов: —

Навыки:

Владение боевыми топорами.

Дебафы: остеохондроз, остеопороз, сотрясение средней тяжести.

Проглотив шутку про демонстрацию болезненных стариков, я дождался пояснения от Апелиуса:

— Если бы этот дед оказался в толпе на вытянутой руке от тебя, да еще и с топором в руке, ты бы не успел сказать "Апелиус" прежде, чем лезвие топора вошло бы в твой череп и развалило его до нижней челюсти.

— И что теперь, толп избегать? — нахмурился я. Меня бесил менторский тон, но старик был прав.

— Да, в том числе и толп избегай. Но главное — следи за окружением, обращай внимание на взгляды и выбивающиеся из общей картины моменты. Появится у тебя свое заклинание со стопроцентным ресурсом, скинешь эту задачу на него, чтобы автоматически отслеживало все происходящее рядом с тобой и рапортовало о возможной опасности. Но пока следи за своей безопасностью сам.

Старика я покупать не стал. Навыки владения боевыми топорами мне ни к чему, да и держать возле себя враждебно настроенного раба — то еще испытание для психики, а старик сверлил ненавидящим взглядом всех вокруг.

— Это все, кто у вас есть?— спросил я, вернувшись к работорговцу.

— Разумеется нет, молодой человек. Самые красивые алмазы моей коллекции не стоят под открытым небом. Пошли, покажу...

Толстый торговец с трудом встал со своего кресла. Двое охранников бросились и подхватили пузана под локти, поддерживая. Процессией из четырех человек мы направились к огромному шатру.

— К сожалению, у меня нет рабов с ошейниками, подчиняющими личность, таких можно найти лишь в столице, — пропыхтел мужик, — зато у меня есть специалисты старой школы, которые вбивают в рабов послушание без всяких магических штучек.

Передо мной приподняли полог шатра, и я зашел вслед за толстяком. Торк с облегчением упал на кресло — копию первого, и скомандовал:

— Ведите сюда третью группу!

Спустя минуту перед нами стояли семь девушек, на вид от шестнадцати до двадцати трех лет. Все семь с едва заметными синяками. Девушки смотрели перед собой пустыми взглядами, игнорируя нас.

— Они чем-то опоены? — спросил Апелиус и я переадресовал вопрос Торку.

— Лучше, молодой человек! Они — выдрессированы! Каждая — продукт труда многих мастеров...

Я отрешился от нахваливаний торговца, посмотрел на мир истинным зрением, и вдруг обнаружил нечто странное: у одной молоденькой рабыни бао в теле было больше, чем у окружающих рабов. Да и сама бао будто облегала ее фигуру тончайшим слоем. Я нашел потенциального неофита? Возможно, именно так Филис вычислял одаренных.

Девчонка была веснушчатой, и чрезвычайно худой, лет восемнадцати на вид. В обычном зрении она ничем не отличалась от других.

— Расскажи о себе,— попросил я ее. И только тогда рабыня посмотрела на меня.

— Что вам рассказать, господин? — изобразила рабыня пустую улыбку.

— Как тебя зовут?

— Эмили.

— Хочешь уйти отсюда, Эмили?

Девчонка со страхом посмотрела на толстого работорговца, который внимательно слушал разговор, и ответила нейтрально:

— Мне хорошо и здесь, но если господин пожелает, я буду счастлива служить ему.

Торк одобрительно закивал.

— Девчонка из северных народов — о том говорят ее раскосые глаза. Умеет готовить, стирать, убирать дом и ублажать мужчин и женщин: навыки проверены, и не раз, так что не сомневайтесь, молодой человек.