С архимагом во главе

Я проинструктировал Эмили по поводу действий в мое отсутствие — "никому не открывай, не отвечай, если будут звать" — и вышел из комнаты.

Не слишком ли сильно я ее опекаю? — думал я, шагая по коридорам. — Ей все равно придется выходить из комнаты по разным заданиям. Не проще ли подготовить ее к этому сразу?

По коридорам сновали переговаривающиеся парочки. Я снова услышал реплику, мол "мир начинает бурлить", и на этот раз отмахнулся. Зато Апелиус заинтересовался, и мне пришлось пересказать деду, из-за чего происходят местечковые терки. Это не удовлетворило любопытство архимага, и пришлось пообещать, что побеседую с политически подкованным практиком, дабы прояснить вопрос.

— Ты не понимаешь, пацан, — бурчал старикан, — то, что сейчас происходит, может как заглохнуть в самом начале, так и повлиять на соотношение сил разных групп. Ты сидишь на пороховой бомбе, и фитиль уже тлеет. Да, на это можно закрыть глаза. Но не нужно!

— Хорошо, я сделаю, как ты говоришь. — поддался я, — Но в политике я не разбираюсь, так что найду знающего человека, а там уже беседуй с ним сам.

Однако это не значит, что я не стану смотреть за действиями архимага. Да, я не понимаю политику и все эти гусиные пляски королей и государств, но это не значит, что я против образования в этом вопросе.

Под мысли о политике я дошел до комнаты Ниаз, в которой соученицы не было: на стук в дверь и попытку позвать девчонку никто не отвечал.

Я прошел по пустым садам, полюбовался новыми монстрами — глипсами и паучатами. Покрытые корой твари смотрелись еще уродливее, чем без нее.

Предчувствуя повторный поход по школьным коридорам и рынку, я заглянул в лабораторию.

Ниаз сидела посреди коридора, прислонившись спиной к стене. Брошенная маленькая девочка посреди большого пустого здания.

— Что делаешь? — жизнерадостно поинтересовался я. Девчонка даже не подняла на меня взгляд, ответила безжизненным голосом:

— Продолжаю быть бездарностью.

Я подошел и сел рядом, коснувшись своим плечом плеча девушки. От места прикосновения разлилось приятное тепло, неожиданно отозвавшееся в груди.

— Случилось что-то плохое? — поинтересовался я. Ниаз посмотрела на меня с удивлением.

— Плохое? Нильям, вся моя жизнь — дрянь. Каждый ее момент насыщен плохими событиями. С момента, как в детстве меня отчим с матерью ногами избивали...

Голос Ниаз дрогнул, и девчонка надолго замолчала. Когда успокоилась, продолжила:

— Но это все неважно. Детство осталось в детстве. Важнее всего сегодняшние проблемы... Я хотела тебе рассказать, что наш наставник — чудовище. Он монстр, каких поискать, Нил.

— Что случилось? — спросил я, уже догадываясь о произошедшем. Слова Ниаз слишком легко легли на факты об измененных песчаных крысах и пауках. Пау Лимбосу требовались животные все сложнее и все больших размеров: не трудно догадаться, кто венчает эту псевдоэволюционную цепочку.

— Он хочет провести опыт на тебе, — констатировал я.

— Да... Наставник сейчас ставит опыты над зверьми, в чьих телах есть камни души, собирает данные. А потом пообещал, что примется за меня.

Когда Ниаз подтвердила планы наставника, я почувствовал ослепляющую вспышку ненависти. При мыслях о том, что может произойти с Ниаз, мне захотелось броситься на Пау Лимбоса с мечом. А если меча не будет рядом, порвать его горло зубами, выдавить глаза, рвать...

Что со мной?!

Я с немалым удивлением переборол самоубийственное желание и на минуту ушел в медитацию, подавляя эмоции. Неужели это всплывают и шалят остатки Нильяма?

Когда я смог мыслить здраво, под тихие всхлипывания Ниаз задумался над происходящим.

Запрещенные ритуалы легко спрятать в Садах: они уходят вниз не меньше, чем метров на пять, этого хватит для подземной лаборатории. А то, что наставник не ставил участие в опытах обязательным для учеников, не значит, что он не собирается ставить эти опыты.

А еще в профильном месте силы наставник если не всесилен, то довольно могуч, поэтому при всем желании я ему не смогу помешать напрямую. И никто не сможет, кроме директора. Наверное. Однако бежать жаловаться не вариант — я не знаю, какие у них отношения. Вполне возможно, что после жалобы на лабораторном столе будут лежать два тела вместо одного.

— Сколько уже наставник носит свою мантию?

— Говорят, не меньше сорока лет.

Думаю, Пау Лимбос уперся в потолок, и для его развития нужен качественный толчок или иной подход, для которого и понадобились опыты.

— Я постараюсь что-нибудь сделать, — сказал я, прикинув, какие дела без ущерба своим планам можно убрать на потом, чтобы ускорить вопрос повышения девчонки до адепта, — Подожди до завтра, лады? Если сегодня наставник загружен, и проводит опыты на монстрах, которые обладают камнями душ, то завтра и послезавтра Пау наверняка будет занят сбором статистики и наблюдением за подопытными. Тогда можно заняться твоим делом.

— Нильям!— выкрикнула девчонка и вскочила. Я посмотрел на Ниаз. Щеки девушки блестели от слез.

— Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?! Меня хочет препарировать мой собственный наставник! Почему тебе плевать на это? Почему ты такой бездушный?!