С чего начиналась фотография

С подобным докладом 30 июля 1839 г. в верхней палате пэров, где также была создана комиссия по изучению законопроекта, выступил знаменитый ученый, химик и физик Ж. Л. Гей-Люссак. В своей более краткой, но не менее яркой и убедительной, чем у Араго, речи Гей-Люссак также подчеркнул всю важность изобретения и указал на ту огромную пользу, которую вправе ожидать от него многие области науки и культуры. Кроме того, докладчик обратил внимание на еще одну возможность применения фотографии, причем довольно неожиданную на то время. «Перспектива пейзажа, - сказал Гей-Люссак, - передается в картинах Дагерра с математической точностью, ни одна мельчайшая, едва заметная деталь не ускользнет от глаза и кисти этого нового художника, и так как для завершения его произведения требуется только три-четыре минуты, то, например, поле битвы с его следующими друг за другом фазами может быть изображено с совершенством, недостижимым никакими другими средствами».

Таким образом, Гей-Люссак первым высказал мысль, которая никому в то время еще не приходила на ум: о моментальной, репортажной съемке, т. е. о фоторепортаже, который со временем приобрел самостоятельное значение и занял исключительное место в жизни общества.

Прозвучало в выступлении Гей-Люссака и несколько пессимистических ноток, которые касались монохромно-сти изображения - недостатка, который, по мнению ученого, вряд ли когда удастся преодолеть. «Мы с самого начала хотим отметить, - говорил с сожалением Гей-Люссак, - абсолютно не желая умалить значение этого прекрасного открытия, что палитра художника в данном случае не очень богата красками: на ней имеются только черный и белый тона. Передача таким способом естественных красок на долгое время, а может быть, и навсегда останется тщетным требованием, предъявляемым человеческому разуму… Это - предел, поставленный новому открытию самой природой».

Опасения маститого ученого оказались напрасными - еще до выступления Гей-Люссака в том самом месяце Джон Гершель получил фотографическое изображение солнечного спектра в цвете, но не сумел его зафиксировать; в 1867 г. один из представителей семейства Ньеп-сов - Ньепс де Сен-Виктор показал на выставке в Париже пусть и далекие от совершенства, но уже цветные снимки, а в 1904 г. появились в продаже пластинки для цветной фотографии фирмы «Люмьер», рассчитанные на массового потребителя.

Зато удивительно прозорливой оказалась мысль Гей-Люссака о том, что дальнейшее развитие и совершенствование фотографии, а следовательно, и ее успехи заложены именно в коллективном пользовании этим изобретением. «Оставаясь собственностью отдельного человека, - сказал по этому поводу докладчик, - метод долгое время находился бы и, может быть, «отцвел» бы на одном уровне; если же он будет передан обществу, он усовершенствуется и распространится вследствие сотрудничества всего общества. Из этих соображений будет полезно, чтобы этот метод стал собственностью общества».

Палата пэров также приняла законопроект о приобретении государством изобретения Ньепса - Дагера. Только трое пэров из 240 проголосовали против - все доводы Гей-Люссака о пользе фотографии не смогли убедить их в этом.

19 августа 1839 г. состоялось совместное заседание Парижской Академии наук и Академии изящных искусств, на котором Ф. Д. Араго познакомил присутствующих с сущностью дагеротипии. Так было проведено ознакомление широкой публики с одним из самых выдающихся открытий XIX в. Этот акт принято называть обнародованием фотографии.

Толпы народа, осаждавшие Академию, узнав удивительную новость об изумительных свойствах дагеротипии, тотчас разнесли ее по Парижу, эту новость подхватила пресса, и в тот же день Дагер стал национальной гордостью Франции. Сбылись мечты Дагера о славе и даже превзошли все его ожидания.

Началась «Великая дагерротипная лихорадка». Около нескольких витрин с выставленными в них снимками постоянно толпились люди. Нарасхват покупались камеры-обскуры, линзы, химикаты. Едва всходило солнце, как перед памятниками и известными архитектурными сооружениями столицы располагались со своими аппаратами и прочими принадлежностями первые в мире фотолюбители. Уже буквально на следующий день после выступления Араго в Академии оптик Шевалье совместно с капитаном Решу сделали собственные дагеротипы.

Спешно стали создаваться кустарные мастерские по изготовлению камер-обскур. Этим доходным промыслом занялись дельцы, не имевшие до этого ничего общего ни с техникой, ни с химией. Так, аппараты и необходимые к ним наборы химикатов появились неожиданно в магазинах по продаже бумаги братьев Сюсс и Жиру. И не только появились, но и стали раскупаться, как нигде в другом месте. Это могло бы показаться странным, если бы не одна деталь - с этими изворотливыми дельцами, о чем покупатели, естественно, ничего не подозревали, состоял в родственных связях сам Дагер, который и сделал рекламу бумажникам, заявив, что их камеры самые лучшие. По этому поводу возмущенный оптик Шевалье в сердцах воскликнул: «Нужен был оптик, а избрали бумажников!»