С человеком на борту

И ещё об одной — наверное, тоже не последней — причине непререкаемого авторитета этого человека хочется здесь вспомнить.

В нем было в высокой степени развито свойство, которое по смыслу вещей должно было бы быть присуще всякому работнику, занимающему так называемый ответственный пост, но которое, увы, встречается в жизни гораздо реже, чем хотелось бы.

Королев умел ваять на себя.

Он не только не уклонялся от принятия ответственных решений в сложных и острых ситуациях, но с видимой охотой сам шёл им навстречу. Причём делая то, отлично понимая, что речь идёт об ответственности не перед собранием, скажем, низовой профсоюзной организации, а перед сферами, располагающими полной возможностью взыскать по самому крупному счёту с человека, обманувшего их ожидания, — даже если этим человеком окажется Королев!..

Да и не говоря уж о прямой ответственности, не мог он не отдавать себе отчёта и в том, что каждое его мало-мальски серьёзное деяние — удачное или неудачное — пишется в книгу истории космонавтики и ракетостроения и со временем может быть по всем статьям проанализировано дотошными потомками. Ответственность перед историей! Далеко не самая лёгкая из всех возможных… Конечно, он все это сознавал.

И тем не менее — брал на себя.

…Это было уже далеко не первое совещание, на котором говорили о создании космической станции, предназначенной для мягкой посадки на Луну. Шло составление перечня основных технических параметров станции, по существу определяющих всю её будущую конструкцию. И тут-то возник вопрос: как делать посадочное устройство — шасси? Ведь невозможно проектировать его, не зная, хотя бы приблизительно, куда оно будет садиться. А что представляет собой грунт лунной поверхности, никто ещё точно сказать не мог. Как принято говорить, мнения учёных разошлись. Одни полагали, что поверхность Луны похожа на гранитные скалы. Другие — что она представляет собой рыхлую пыль в несколько десятков метров толщиной. Третьи — что она более всего похожа на ноздреватую пемзу… Словом, мнений было почти столько же, сколько учёных.

И вот в который уже раз собирается высокий синклит, выслушивает доводы «за» и «против» каждой гипотезы и… и не видит достаточных оснований, чтобы уверенно остановиться на одной из них, отвергнув все остальные. Причём упрекать за это почтённый высокий синклит или предъявлять ему претензии в нерешительности, робости мысли и склонности к перестраховке в данном случае не приходится: их действительно нет, этих веских оснований, — конкретный пример трудностей, неизбежно сопутствующих проникновению человека в Новое.

Впрочем, «проникновение в Новое» и прочие высокие слова хорошо звучат после того, как очередное свершение останется позади. Кстати, и свершением его назовут потом, когда оно уже состоится, а пока оно носит прозаическое наименование: задание. А раз задание — значит, планы, значит, сроки, которые, как известно, не ждут… В общем, тянуть с решением вопроса о посадочном устройстве «лунника» было больше невозможно.

— Так вот, — сказал Королев. — Большинство учёных склоняется к тому, что грунт на Луне твёрдый. Вроде гранита, или известняка, или пемзы — это уже детали, — но твёрдый. Да и доводы сторонников этой точки зрения вроде поубедительнее, чем у противников… — Он сделал паузу и решительно закончил: — Так и будем считать.

— Но, Сергей Павлович, — не удержался кто-то из присутствующих. — Как можно принимать такое решение на основании абстрактных разговоров? А если там пыль? Ведь все эти учёные мужи высказывают только общие соображения — не более того! Никто из них не берет на себя смелость написать — на Луне, мол, такой-то грунт… и подписаться под этим!

Королев посмотрел усталыми глазами на сидящих за столом:

— Ах вот чего вам не хватает…

Взял блокнот, крупным почерком написал на его листке:

«ЛУНА — ТВЁРДАЯ».

Подписался: С. КОРОЛЕВ.

Поставил дату, вырвал листок из блокнота и передал сотруднику, которому предстояло непосредственно руководить проектированием станции.

Такой я услышал эту историю от старожилов королёвского КБ, среди которых она пользовалась большой популярностью. Так и изложил её в журнальной публикации книги, которую вы сейчас читаете.

Но впоследствии мне посчастливилось узнать дополнительные уточняющие подробности об этом эпизоде и даже увидеть листок из блокнота СП.

Тексту этого необычного документа предшествует несколько ядовитый в данной ситуации заголовок — «Справка», адресованная, вопреки обычному, не от подчинённых начальнику, а, наоборот, от начальника — подчинённым.

А сам документ гласит следующее:

"Посадку АЛС[4] следует рассчитывать на достаточно твёрдый грунт типа пемзы…" — и дальше технические данные о вертикальной скорости корабля в момент прилунения и так далее.