С черного хода

– Не думаю, что стоит упоминать об… – Синицын обозначил характерное движение.

– Это точно…

Судя по карте, мы оказались совсем недалеко от места крушения дирижабля. Как нас сюда доставили, тоже немного прояснилось. Паша нашел следы здоровенных животных, цепочкой идущий со стороны гор. Сервис, мать… С доставкой на дом.

Да уж… Задание выполнили, выжили, да еще и такое занимательное приключение на свои задницы поимели. Подлечились опять же. И это мягко сказано. У меня даже старые шрамы стали едва заметны и вытатуированный концлагерный номер на запястье пропал, а у Пашки новый зуб стал резаться на месте выбитого еще хрен знает когда. Как? А вот хрен его знает. Вот такие вот дела. Да, собственно, мы и не жалуемся…

Попытались выйти на связь…

И как ни странно, нам ответили…

Ответил радист дирижабля-ретранслятора, курсирующего по границе зоны спасательной операции. Радист, едва сдерживая удивление, скрупулезно провел всю процедуру опознавания, а потом дал указание следовать к точке эвакуации.

– Это получается, нас еще ищут? – недоверчиво покачал головой Пашка.

– Ты прав, гвардии прапорщик Синицын. Ищут… но не нас, а вот эту бандуру… – я без особого почтения пнул ногой кейс.

Паша тоже собрался приласкать кейс с носка, но потом передумал и заявил:

– Давай собираться. Да… прибери себе, что из трофеев приглянулось. Потом подскажу, как можно будет притырить. Но без фанатизма.

– А снегоход сможешь?

– Трудно, но можно! – Пашка с важностью поднял палец. – Но не забесплатно. Придется немного раскошелиться. На презенты… Есть у меня одна зазнобушка в службе тыла…

– Не вопрос… – Я, конечно, здорово засомневался в возможностях Пахи, но посмотрим. – Снегоход просто запал в душу, так что если надо, не сочту зазорным приплатить.

Правда, пока не знаю, на хрена он мне… но придумаю. Трофеи – они на то и трофеи. Грех отказываться. Значится, что тут у нас…

Кинул взгляд на кучу оружия и первым делом прибрал к рукам снайперку, владельца которой я отправил в страну вечной охоты. Ствол, на первый взгляд, очень интересный и даже вполне мне знакомый. Винтовка Шмидта и Рубина, швейцарская К-31. Но в снайперском варианте и уже с названием ZfK-55. То есть образца пятьдесят пятого года выпуска. По словам Пашки, она сохранила все качества своей прародительницы, а это весьма высокий уровень. Так что в сторону винтарь. И полсотни патронов к нему. Пригодится. На охоту иль куда еще…

Следующим в закрома родины попал глушеный пистоль под мелкокалиберный патрон. High Standard HDM называется. Легонький, довольно компактный, выстрел едва слышен – так что пригодится. Не мне – так Катарине, не ей – так детишкам нашим… Да, вы не ослышались. Мы с Кати решили сделать ребеночка. Но это уже совсем другая история…

Короче говоря – прибарахлились и выдвинулись на точку эвакуации. Добрались вполне благополучно, благо чапать пришлось совсем недалеко. Где и попали в надежные руки родной службы…

За нами выслали вертолет Ми-4. Немного отвлекусь и замечу – я реально боялся лететь на этой технике. Нет, видел автожиры в свое время, но полетать на них не сподобился. И надеялся, что не сподоблюсь – очень уж странная конструкция. Но в данном случае пришлось.

По пути узнали все новости. Оказывается, при большом количестве раненых – в том числе и тяжелых, во время операции никто не погиб. К счастью. Неприятеля отразили, нанеся ему достаточный урон, но в плен никого взять не удалось. Так что, откуда уши растут, пока не прояснилось. Хотя Мамант – полковник Старицкий, лично вылетевший за ними, туманно намекнул, что ниточки есть. И еще он сказал, что верил, что мы выживем:

– Надежда умирает последней! Знаете почему?

– Почему? – спросили мы хором.

– Да потому, что она сука хитрая! – громогласно расхохотался Мамант и по-медвежьи облапил нас.

Ну да… не поспоришь…

На месте падения дирижабля, после бурана, нашли трупы нападавших с огнестрельными ранениями, что свидетельствовало о том, что мы до места все-таки добрались. Но вот дальнейшую судьбу прояснить не получилось. И нас мысленно похоронили… вместе с кейсом. Вот такие вот дела…

Злополучным чемоданом сразу овладел лохматый очкарик из научной братии, имеющий странную фамилию Сибирский-Лящ. Он уединился с кейсом и через минуточку явился к народу с довольной, как у кота, мордой. Собственно, морда эта и явила ощущение полного окончания операции. Ну, не считая нудятины по написанию кучи рапортов. Ну а куда без них. Но это потом, а пока еще надо долететь на этой коробчонке с пропеллером под названием вертолет…

И долетели.

Почти без приключений…

Если не считать, конечно, того, что на взлете отказали все приборы и в салоне очень явственно завоняло горелой изоляцией. Девушка-борттехник, шипя нецензурные слова, что-то там заменила, пару раз двинула по щитку – и полетели дальше. Особой паники я ни у кого не заметил – потом объяснили, что в Пограничье подобное вполне обычное явление. Да и я испугаться не успел.

Честное партийное…

Не вру…

Вру, конечно, чуть не обгадился от страха, но виду не подал.