С черного хода

Недовольно бурча, они уничтожили всю снедь, приготовленную датчанкой, и, немного подобрев, умелись в душ.

Я еще успел вдоволь настреляться из всего арсенала, оказавшегося в моем распоряжении, беспощадно уничтожая похожие на небольшие тыквы плоды, висевшие на деревьях по берегу.

А потом вышел на связь ПСКР погранслужбы РСФСР, под знакомым названием «Беспощадный», и сообщил свое расчетное время прибытия…

Большой, водоизмещением примерно тонн пятьсот, военный корабль, окрашенный в демаскирующий камуфляж, стал на рейде у входа в фиорд. Он чем-то смутно напоминал хорошо знакомые мне сторожевики серии «Рубин», еще до войны спроектированные специально для погранвойск в Советском Союзе, но все надстройки были совершенно других очертаний, да и вооружение кардинально отличалось. На месте стомиллиметровой носовой пушки стояла башня от незнакомого мне танка, а на корме и баке расположились башенки со спаренными скорострельными пушками. Ну и множество турелей с крупнокалиберными пулеметами, прикрытыми щитками.

По борту отчетливо просматривалось написанное старославянской вязью название: «Беспощадный», а на мачте полоскался… Андреевский флаг.

А где родное красное полотнище? М-да… Непривычно как-то…

– Яхта «Эсмеральда»… ответьте «Беспощадному»… – металлически лязгнул чей-то суровый голос в рации.

– «Эсмеральда» на связи… – я ответил тоже на русском языке.

– Доложите обстановку, «Эсмеральда»… прием…

– Обстановка нормальная, «Беспощадный», пираты нейтрализованы, взят «язык». «Язык» в трюме, мы, в составе четырех человек на верхней палубе.

– Принято, «Эсмеральда»… – удовлетворенно рыкнули в рации. – Всем находиться на верхней палубе, без оружия, руки держать на виду. В случае противодействия призовой команде огонь открываем без предупреждения. Отбой, «Эсмеральда»…

На сторожевике резко взвыл и умолк ревун, на борту возникла короткая суматоха, впрочем, весьма организованная, и через несколько минут, оставляя за собой белые шлейфы дыма, к нам понеслись два моторных вельбота, до отказа заполненные морскими пехотинцами в мешковатых камуфляжных маскхалатах и касках.

Призовая команда, ощетинившись автоматами с большими изогнутыми магазинами, громко топая ботинками, мгновенно рассредоточилась по яхте и шхуне, а к нам подошел невысокий, коренастый, совсем молодой парень.

Глянул на девушек, выстроившихся у рубки, молодцевато приосанился, потом солидно поправив автомат, висевший на груди, ломающимся баском представился и поинтересовался:

– Мичман Сурков, кто капитан?

Девы синхронно скосили глаза на меня.

– Старший лейтенант госбезопасности Ротмистров…

Мичман мгновенно исправил некоторую вальяжность и дисциплинированно принял строевую стойку. Потом недоуменно прищурился и спросил:

– Госбезопасность? Э-э-э… МГБ?

– Нет, мичман. Именно госбезопасность. Особая группа при наркоме НКВД. Мы как бы с Земли…

Даже не знаю, как описать отразившееся на лице мичмана выражение… Разрыв шаблона? Когнитивный диссонанс? Да нет… скорее всего подойдет простонародный термин. Он просто охренел…

Глава 19

– Ну что, Александр Георгиевич, осталась всего одна формальность, – сообщил мне седой, крупный мужчина в форме полковника МГБ. Которая была похожа на привычную мне только фиалковым цветом петлиц. В остальном она больше смахивала… а хрен его знает, на какую она смахивает. Впрочем, смотрится строго и солидно.

Золотые погоны, с фиалковыми просветами и без звездочек. Вообще! По царскому образцу! Я как в первый раз увидел – чуть не очешуел. Полковник говорит, в Союзе погоны со звездами ввели еще в сорок третьем году, а я застал только геометрию на петлицах. На Терре произошла очередная метаморфоза. Десять лет назад ввели систему званий, аналогичную той, что была в царской России. Поручики, штабс-капитаны и прочие прапорщики с унтерами. Правда с одним отличием. Появилось звание майора. На хрена?! Чем старая была плоха? До сих пор не понимаю. Правда, говорят, народ воспринял благосклонно. Ну да… при соответствующей идеологической обработке и не то благосклонно воспримут… В любом случае баловство это. Слава Кагановичу – хоть обращаться приходится по-старому – товарищ. А то могли и господина воткнуть. Хотя на гражданке здесь все господа… Нет, все-таки я в глубоком охренении. И форма…

Китель защитного цвета с воротничком стойкой, а не гимнастерка. На руке шеврон с изображением летучей мыши, распластавшей крылья на фоне земного шарика. Претенциозно, однако. Но, насколько я понимаю, служба изображению соответствует.

Низ у формы тоже не такой, к какому я привык. Галифе и сапоги заменили брюки навыпуск и полуботинки.

Это полковник Исаев, начальник седьмого управления, наш куратор по линии министерства госбезопасности. Ну, а кому заниматься попаданцами, провалившимися неизвестно откуда? Как раз седьмому управлению, курирующему научные разработки, и как я понял, все необычное, что случается на Терре.

Находимся мы на небольшой ведомственной базе отдыха, судя по времени в пути, находящейся далеко от населенных мест.