С чистого листа 1 (ЛП)

МакРайли вслушивался дальше, в то время как Миллер выглядел так, как будто наглотался воды из сточной канавы. Полагаю, что он просто повелся на общую биографию, не выясняя подробностей. Он уже видел, что за катастрофа получится. МакРайли высказался.

– Ну, да, это уже серьезнее, но не самой страшное. Все зависит от того, как мы это обыграем.

– И как же мы это обыграем? – переспросил я.

Он кивнул.

– Переверните ситуацию. Вы не убивали своего брата, вы защищали свою жену и ребенка, и поддержали святость Второй Поправки.

Остальные только медленно кивали головами. Брюстер продолжил:

– В обычном случае я бы предложил рассказать об этом сразу, но не в этот раз. Дайте Стюарту распространиться об этом. Самым хитрым решением было бы молчать об этом прямо до самих выборов, и вывалить все это до того, как вы успеете среагировать. Это было бы слишком бурно. Кто-нибудь все равно расскажет обо всем раньше. И это даст нам время все затушить. Что тогда сделает ваша мать?

– Черт. Она опять съедет с катушек.

– Сильно?

Я встал и начал ходить кругами по кабинету. Этот наемный засранец собирался использовать мою помешанную мать, чтобы отвести вину от меня. «Неудивительно, что его братец был помешан! Посмотрите на мать!» Что за напасть! С другой стороны, а должен ли я что-либо своим родителям? Они годами превращали мою жизнь в ад.

– Черт! Я не знаю. Она может ничего и не сказать. Единственные люди, которых она ненавидит больше, чем меня – это католиков и Демократов. Вот почему она от меня отреклась. Мэрилин католичка, еще и Демократ. По мнению родителей, невеста Франкенштейна казалась бы даже лучшим выбором. Она сорвется, узнав, что осуждая меня, она помогает Энди Стюарту.

– Господи, Карл, я об этом даже не задумывался! – воскликнул Джон.

– Вы серьезно? – переспросил Джек.

Джон пожал плечами.

– Это не Кливеры[21]. Карл ушел из дома, когда ему было шестнадцать. И все же, от напоминаний, что он убил ее любимого Хэмилтона, она может потерять рассудок, и она решит заговорить с репортерами. Ты сам знаешь, что они ее найдут, Карл.

– Я знаю. Вспоминая, что было в прошлый раз, если она чего и скажет, то просто на стенку полезет и начнет обвинять меня во всех грехах вплоть до падения западной цивилизации. И после этого у нее случится очередной нервный срыв, скорее всего, на камеру, и ее увезут в Шеппард Пратт на отдых. Я просто… не знаю, – признался я.

Брю продолжил давить:

– А что насчет вашего отца?

– О, это просто. Первый подошедший репортер, попавшийся ему на глаза, получит в нос. Как и в прошлый раз. Скорее всего, опять же – на камеру.

– А сестра?

Я покачал головой.

– Вообще не вариант. Она сменила фамилию и уехала в Миннесоту. Она годами не возвращалась домой. Всех допытывающихся я отгонял словами, что она в Калифорнии, – она все еще работала медсестрой в больнице в Рочестере, штат Миннесота, вышла замуж за тамошнего полицейского, и у них уже было несколько детей, один был у него от предыдущего брака. Она не знала, что я в курсе, но я раз в несколько месяцев наводил справки через охранное агентство.

МакРайли скорчил гримасу.

– Это не пройдет. Люди Стюарта найдут ее за десять минут.

Я уставился на него на мгновение.

– Как? Я думал, что люди меняют имена и фамилии, чтобы избавиться от своего прошлого?

Все юристы в кабинете дружно закатили глаза.

– Забудьте. Отследят ее кредитные карты, ее медицинскую лицензию, даже найдут документы о смене фамилии. Дождитесь, и они вытащат ее на камеру. Что бы она сказала? – сказал Дестрир.

– Понятия не имею, – вздохнув, сказал я. – Мне тогда нужно будет с ней связаться. Я не разговаривал с ней с тех пор, когда она ушла.

– И что-нибудь хорошее-то в этом есть? – спросил Миллер, человек из Комитета Республиканцев.

– Конечно же! – ответил Брю. – Это сыграет на нескольких уровнях сразу. У вас уже есть пункт про защиту собственной семьи, который я уже упомянул, вместе с нюансов про Вторую Поправку. Когда его семья съедет с катушек, мы сыграем на его способности преодолеть свое прошлое, как Карл достигал каждой своей новой вершины. Это подходит для создания истории. Все же знают историю Энди Стюарта. Теперь мы можем придумать ее и для нашего парня.

Мы взяли перерыв на обед, что означало, что мы заказали сэндвичи и остались в кабинете. Я настоял, чтобы за обедом мы дела не обсуждали. Обед же закончился довольно быстро, поскольку все хотели начать допытывать меня по моей биографии. Эти господа были еще и подготовлены. Вместе со статьей из Fortune они имели при себе еще и копии биографии, которые мы готовили для Биржевой Комисии, и записи о моей службе в армии. Мне также пришлось подписать еще несколько бумаг для получения копий записей из моей школы и колледжа.

В современном кандидате ничего хорошего не найти, только же разнообразные пороки. Даже Иисус Христос бы не прошел проверку. «Выгоняете торговцев из храма? Это гражданское нарушение! Вы усиливаете регулирование малого бизнеса! Ну, создателей рабочих мест!»

Мы начали с самого начала.

– Расскажите нам о той драке, которая случилась, когда вам было тринадцать, – потребовал Миллер.