С чистого листа главы 1-99

Таскер заухмылялся. Тессе было не так смешно.

– Мужские посиделки?! Я ненавижу тебя, Карл! – она повернулась к Таскеру, – И тебя ненавижу. Я ненавижу всех мужчин. Ты меня теперь и пальцем не тронешь! – и после очередного стона Тесса направилась к двери.

Таскер только ухмыльнулся.

– Разве она этого не говорила до этого? – тихо спросил я.

– Я все слышала! И в этот раз я серьезно! – крикнула она.

– Дядя Карл, а что такое непристойный фильм? – спросил у меня Баки.

Он был слишком сообразителен.

– Это фильмы про свиней на ферме. Забудь, – ответил я.

– Ненавижу мужчин! – повторила Тесса, направляясь к выходу.

Таскер просто посмеялся, покачал головой и сопроводил жену наружу. Мы с Баки помахали им рукой из окна.

Ну, виски мы не пили, в покер не играли, фильмов не смотрели и сигар не курили. Вместо этого мы попили молока с шоколадным печеньем и поиграли в войнушку картами, которые нашел Баки. Бабушка с дедушкой оказались родителями Тессы, которые узнали обо всем первыми и отправились на спасение своего внука. Баки с гордым видом сообщил им, что у нас были «мужские посиделки», что изрядно их повеселило. Они остались с ним, а я отправился домой, чтобы передать Мэрилин хорошие новости.

Мы навестили крещение Картера Генри, названного в честь обоих дедов, в церкви Святого Павла, которую в нашем детстве посещала Тесса. Это было весьма неловко, поскольку в той же церкви были и мои родители, хоть и сидели они в другом ряду. Мой отец заплакал, увидев нас с Чарли и явно беременную Мэрилин, и неотрывно смотрел на нас, когда мы шли по проходу. Мэрилин разнервничалась, взяла Чарли на руки, крепко вцепилась в него, оставаясь позади меня. Она не допускала никого из них в свою семью! Благо, мама терпеть не может устраивать сцены, поэтому обошлось без срывов посреди церкви. Я слышал от Джона Штайнера, что она теперь регулярно посещает психиатра и принимает лекарства.

Еще одно интересное событие произошло в апреле. Я стал филантропом! Это случилось, когда я разбирался с налогами, которые мне нужно выплачивать раз в квартал. На самом деле, для этого я привлек бухгалтера из старой фирмы Джейка, поскольку при моем уровне дохода самая последняя вещь, которой я хотел – так это запороть налоговые выплаты. Он как раз изучал документы в офисе, и добавил, что я мог бы позволить себе увеличить вклады в благотворительность, учитывая, как это влияет на налоговую нагрузку. Когда я уточнил, сколько, по его мнению, я мог бы добавить, он призадумался, и потом сообщил:

– Ну, сотни тысяч было бы достаточно, может, даже больше.

Я ошарашенно осел. Сотню тысяч? Почти столько я заработал в свой самый успешный год. Не то, что бы я был скупердяем, я уже перечислял несколько сотен местному пожарному участку каждый год, вспоминая, как Мэрилин чуть не спалила наш дом в Файеттвилле, и я регулярно давал пожертвования в фонд Красного Креста и фонд Единого Пути, но это был несколько другой уровень важности. Я схватил телефон и позвонил Джейку Младшему для подтверждения.

Он вошел в дверь и спросил:

– Что случилось?

– Скажи ему то же, что только что сказал мне, – сказал я бухгалтеру.

Этот малый бросил на меня непонимающий взгляд, затем повернулся к Джейку и сказал:

– Ну, я только что сообщил мистеру Бакмэну, что при его уровне дохода увеличение объема пожертвований может положительно сказаться на уровне налоговой нагрузке.

Джейк кивнул и пожал плечами, затем повернулся обратно ко мне.

– И? И что такого?

– Назови ему сумму, которую мне озвучил! – добавил я.

– Сотня тысяч была бы вполне приемлемой суммой, и большие суммы тоже бы приветствовались, – добавил бухгалтер.

Джейк снова посмотрел на меня и повторил:

– И что такого?

Я уставился на него.

– Сотня тысяч долларов?! Вы серьезно? За что мне нужно отдавать сотню тысяч?

Джейк закатил глаза, потом взял стул и сел.

– Ох, блин! Хорошо, давай проще. Сколько ты отдаешь сейчас?

До этого я регулярно отдавал местным пожарным-добровольцам по двадцать пять или пятьдесят долларов в год, семьдесят пять или сотню на исследования, и бойскауты с Красным Крестом тоже всегда получали свое. В некоторые годы это било по бюджету, особенно после мирового экономического кризиса, но я всегда что-то отдавал. Мэрилин жертвовала по двадцать долларов в свою церковь каждую неделю, и думаю, что она продолжает жертвовать и сейчас. В последний раз я добавил по нулю в большинство из фондов. Я выделил, сколько я пожертвовал за прошлый год.

Он посмотрел на меня пару секунд, и потом сказал:

– И это все? Ты настоящий жмот, Карл!

– Что?!

– Карл, ты же знаешь, что пожертвования вычитаются из налога, да? Все, что ты отдаешь на благотворительность снижает твой общий доход, тем самым снижая твою налоговую нагрузку на тот же процент, на какой и начисляется налог. Если бы ты был в высшей налоговой категории, то ты бы платил по 50 %-ной ставке. Итого ты бы отдавал сотню тысяч на благотворительность, и это бы равнялось отдаче только пятидесяти тысяч.

– Я еще и не в высшей налоговой категории? – это же сколько денег нужно получать, чтобы там оказаться?