С чистого листа главы 100-165

Они должны были понимать, если поступал запрос о помощи от национальной гвардии их штата, при этом даже если они находились не в зоне шторма, и их это не коснулось, то этот запрос поступал от моего имени и ожидалась предоставленная оперативная помощь. Я внёс несколько правок, и позаботился о том, чтобы мы убрали оттуда все принудительное, и воспользовались другими выражениями, вроде «просьбы», «помощи», «поддержки» и «чрезвычайного положения в стране». В тот же день эти письма были разосланы всем губернаторам, и переданы в руки их местными военными руководителями. Эти манипуляции также освещались прессой.

В общем результаты были положительными. Трое губернаторов среднезападных штатов сразу же мобилизовали свои отряды национальной гвардии и приказали им приготовиться ко всем возможным мерам оказания помощи, и позаботились о том, чтобы это было сделано при освещении прессой.

Ещё один губернатор отказался, и через своего представителя в прессе заявил, что закон штата запрещает подобные действия, если ситуация случилась не в его штате. По закону это могло быть правильно, но в политическом смысле это было катастрофой! Через шесть часов тот же самый представитель уже отбивал чечетку на камеры, и заявлял, что на самом деле он хотел сказать, что, конечно же, губернатор собирался помочь, но по собственной воле, а не потому что это требовалось от него. Я от души над этим посмеялся.

В это время Нагин все ещё продолжал вести себя как мудак, а Бланко вела себя явно легкомысленной. Она одобрила план по использованию школьных, а также других автобусов для вывоза людей с территорий, но отказалась подписать приказ, позволяющий не наемным или некоммерческим лицензированным водителям их водить! Джон сразу же аннулировал этот отказ и сообщил об этом.

Если можете возить тяжёлые грузы – загружайтесь беженцами и направляйтесь на север. Распределить их можно было уже по прибытию на любую территорию. Некоторые парни даже перевозили их на грузовиках без бортов. Дороги были забиты до отказа, и все двигались будто улитки, но они все же двигались, и чем дальше они уезжали, тем в большей безопасности они оказывались.

Воскресенье в Белом Доме обычно было тихим, как и везде. Помимо моего ежедневного утреннего брифинга, в большинстве случаев я могу расслабиться, посмотреть телевизор, почитать книгу, или просто провести пару часов в своем кабинете – что-нибудь изучая. Мэрилин могла отправиться в церковь, может и с детьми, если они бы были у нас (я почти никогда не ходил с ней, поскольку не был католиком, а если я появлялся где-то, то должен делать это вместе со всем зоопарком. Невероятно утомительное дельце!). В остальном мы просто занимались обыденными делами. Но не в это воскресенье – двадцать восьмого числа.

Утром я проснулся и узнал, что наши самые худшие ожидания уже сбывались. Я знал, что будет, но за всю свою жизнь не мог и предположить, каким ужасом это бы все обернулось. За одну ночь шторм усилился, и поднялся до пятой категории. Новости были напичканы ужасающими предупреждениями и прогнозами, а канал "Погода" постоянно сообщал о нестабильной ситуации.

Мой приказ о принудительной эвакуации, а также другие профилактические меры стали главной темой в воскресных новостях. Казалось, что мнения разделились ровно пополам, и одна часть журналистов считала, что я делал недостаточно для разрешения данной ситуации. Вторая же половина отвечала им, что я свихнулся и все обойдется. Хотя я и не заметил, чтобы кто-нибудь из них вызывался поехать на юг и докладывать о ситуации прямо с места событий.

Я дал Джону, Майку и генералу Майерсу карт-бланш на все необходимые действия. Было очевидно, что любая стратегия просто переждать была безнадежной. Рэй Нагин наконец начинал понимать, что это было и его проблемой, и завывал о незамедлительной помощи. Он хотел, чтобы целые парки вертолетов вывезли всех. Мы же не обращали на него внимания.

Даже в такое время, когда катастрофа уже виднелась из-за горизонта, некоторые мэры небольших городков, а также туристических бюро хотели, чтобы люди оставались там. Они бы потеряли много денег из-за отмен отпусков, и контракты были бы расторгнуты, а также другие последствия. Они не особенно могли понять того, что бронирование чего-либо было бессмысленно, если мотель уже был почти под водой!

Однако я уже тут не мог ничего больше сделать. Я договорился о таком количестве подмоги на территории, о которой только мог. И я теперь оставался таким же наблюдателем, как и все остальные. Я смотрел новости и пытался расслабиться, однако это было безуспешно. Все уже было не в моей власти. По всем меркам понедельник стал бы очень трудным и длинным днём.

Понедельник действительно им стал! Шторм достиг побережья ещё до того, как я проснулся, но поскольку Новый Орлеан располагался выше по реке ещё примерно на сотню километров, то шторм не ударил до завтрака. В половину девятого я позвонил в командный пункт Шривпорта и позвал Майка Брауна. Он казался уставшим, но ещё работоспособным.

– Майк, что происходит?