С чистого листа (СИ)

Макс прямо в одежде устроился рядом со мной поверх одеяла. Потом он почти заполз на меня и устроился, едва ли не намертво вцепившись. Самым поразительным в этом было то, что заснул он почти мгновенно, а вот я, невзирая на пригоршню таблеток, которые мне скормили, спать не мог совсем.

Я лежал и думал, что хоть мы с Максом не увлекались обнимашками, именно ощущения, что он здесь и рядом, мне, похоже и не хватало.

Мои размышления прервала не то санитарка, не то медсестра.

«Ну вот. Сейчас начнётся», — подумал я. Однако заглянувшая в палату пожилая дама вскоре вернулась с ворсистым колючим казённым одеялом, накрыла им Максима и чуть ли не подоткнула со всех сторон. Макс спал и, похоже, этого не заметил.

Утром я позвонил коллеге, которая уже должна была быть на работе, и попросил её, зайдя в базу данных, посмотреть результаты анализов Макса. После длинной речи о неэтичности подобных действий она начала было монотонным голосом зачитывать всё подряд, но я перебил её:

— Там что-нибудь есть?

— Ничего нет, вообще, — ответила она.

— А теперь повтори это ещё раз, — я передал сотовый Максу.

После нескольких его «ага», «угу», «да» и последовавшего за ними «спасибо», я забрал у него трубку.

— Спасибо, Галюня, — сказал я. — С меня причитается.

— Слушай, — услышал в трубке я, — это, конечно, не моего ума дело, но… Он что, твой парень… бойфренд, да?

— Комментариев не будет. Спасибо, Галюнь. Если кто-нибудь что-нибудь будет спрашивать, в среду я выхожу на работу, — с этими словами я нажал на кнопку отбоя.

«Нда-а-а… — подумал при этом я. — Похоже, я совершил каминг-аут. Вот и посмотрим теперь, что в среду будет на работе».

Перед обходом мне всё-таки удалось спровадить Макса домой, предварительно заверив, что, самое позднее, после ужина я благополучно вернусь туда своим ходом.

Меня дважды заставили сдать кровь и после обеда отпустили восвояси, так как сахар удивительным образом вошёл в норму*. Мне была прочитана лекция о правильном питании, пользе спорта и пагубности вредных привычек, и я, поймав у входа такси, поехал домой.

Там я неожиданно испытал на себе всё, что выпадает на долю не то оказавшегося под домашним арестом падишаха в изгнании, не то единственного цыплёнка у деятельной курицы-наседки. Макс, не слушая моих протестов, загнал меня в кровать, завернул в одеяло, принёс чай, ноутбук, журналы и обложил меня подушками. Весь день он пытался пичкать меня полезной пищей и поминутно порывался бежать то в супермаркет, то в аптеку.

Ну а что касается дня святого Валентина… мы о нём даже не вспомнили. А о том, что я ухитрился провести его в чужой постели и, даже не трахнувшись, я потом вспоминал как о забавном происшествии.

Комментарий к Часть 25. День святого Валентина в чужой постели

Я не медик, но где-то читала, что сахар может повыситься от стресса, переутомления и недосыпа.

====== Часть 26. Советы доктора Мохнорылова ======

После нескольких дней, когда Макс суетился надо мной, как над умирающим, я готов был завыть. Загадочное неопознанное пятно на боку Макса никуда не делось. Более того, на противоположном — появилось аналогичное.

Посчитав, что это пятно, так же, как и мой сахар в анализе крови — результат нервов, я поставил Макса перед фактом. Короче, я не придумал ничего лучше, чем убедить его записаться на приём к психологу.

Однако вернувшись после приёма, Макс стал ещё непереносимее. Или, может, за время его вечных отъездов я от него просто отвык? Хотя нет. Он никогда раньше так не доставал меня опекой. Ну в самом деле, что с того, что мне на месяц запретили спортивные упражнения? Так нет, как мне что-нибудь принести или приготовить — он всегда тут, а как сексом заняться… Так мне, видите ли, нельзя перенапрягаться…

И если ДО Максова визита к психологу мне, действительно, было несколько не до секса, то ПОСЛЕ, когда я активно захотел его, я секса так и не получил.

Что за чёрт? Я решил осторожненько расспросить Максима о том, куда и к кому он ходил. Выяснилось, что ходил он «К прикольному такому дядечке. В вашем центре. У него ещё фамилия смешная». Всё встало на свои места. Аркаша, чтоб его черти взяли, Мохнорылов. Что он там такого насоветовал Максу?

Когда тот в очередной раз убежал за чем-то не то в аптеку, не то в магазин, я нашёл в старой записной книжке телефон Аркаши.

В ответ на мою длинную полную возмущения тираду Аркадий ответил:

— Так это был твой парень? Ничего я ему не советовал. Просто дал человеку выговориться. Он тебе признаться боится. Вот, собственно, и всё.

— В чём? — внутри что-то скрутилось и похолодело.

— Болван ты, Сашка. И как тебя только пациентки терпят? А уж что Макс в тебе нашёл, и вовсе непонятно. Короче, парень влюблён по уши. А после того, что было, боится об этом сказать.

— Так я… Так мы… Я же совсем не… — я начал нести какой-то косноязыкий бред. — И что же мне теперь…

— Не дави на парня. Пусть всё идёт своим чередом…

«Я? Давлю?» — мысленно возмутился я.

Аркаша же продолжал:

— Позволяй ему самому принимать решения.