С демоном по договору. Книга вторая (СИ)

Марлондо Перес был основоположником нового стиля в искусстве, сделавшего его знаменитостью мирового масштаба. Баснословная стоимость его картин объяснялась ещё и тем, что творил художник очень неторопливо и отличался изрядным чудачеством. Например, продавал свои работы исключительно при личной встрече с будущим владельцем, причём соглашался на сделку отнюдь не всегда.

Выставка мне понравилась, хотя некоторые картины показались слишком яркими. Какой-то журналист в экстазе вещал на камеру, что они переживут века.

— Как думаете, предсказание сбудется? — с усмешкой спросила я у Линардариаса.

— У нас с вами будет возможность это выяснить, — напомнил эрзар.

— Точно. Никак не привыкну мыслить в масштабе столетий.

— Скоро научитесь.

— Через пару-тройку перерождений?

— Может, и раньше, — он говорил предельно серьёзно.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что нас никто не слышит, я поддалась любопытству:

— Скажите, вы общались с другими спутниками, которые проживали вторую жизнь?

— Случалось, — откликнулся Линардариас.

— И как они справлялись?

— По-разному. На самом деле таких встреч было немного.

— Владыки ведь не могут передавать Вечный дар в новых перерождениях, когда они уже не владыки? То есть вы сами никого им не наделили?

— К счастью, нет, — произнёс Линардариас таким прочувственным тоном, что я невольно оторопела.

Заметив моё удивление, эрзар пояснил:

— Ингоэ'лиит ир маэн — не награда для лучших спутников и не символ вечной любви, как некоторые считают. Это часть сущности владык, наше проклятие. Он должен принадлежать только эрзарам. Если мы не могли поделиться им с себе подобными, значит, такова наша судьба. По счастью, не все владыки склонны поддаваться романтическим настроениям, так что у нас есть шанс не натворить слишком много бед.

Не скажу, что была рада услышать подобные откровения.

— По-вашему, Грэм не должен был передавать Вечный дар мне?

— Как и все остальные владыки, которые забрали спутников в своё странствие. Но это лишь моё мнение. Не делайте на его основании неверных выводов. К вам я отношусь с симпатией и по-прежнему предан клану Торн.

— Спасибо за уточнение.

— По нашим законам и понятиям, каждый владыка принимает свои неоспоримые решения. Петергрэм Торн счёл вас достойной разделить с ним вечность. Как и в случае этих картин, только время покажет, был ли он прав. Кстати, можете называть меня Даром. Мы уже достаточно сблизились, чтобы сделать наше общение менее формальным.

— Доказываете свою симпатию?

— Почему нет?

— Я польщена... Дар.

Увы, на отношение бывшего владыки к парадоксу и его намерение держать меня под контролем этот жест никак не влиял. Я не сомневалась, что Линардариас ни на день не ослабит своей бдительности и при случае вступит в игру не только в роли наблюдателя.

"Свободным людям" я докладывала только то, что передавал Петергрэм. Он сам составлял письма, которые я копировала и отправляла по почте через закрытый канал М-Сети. Насколько можно было судить, никакой ценной информации в них не содержалось, но от меня её пока и не требовали. Со своей стороны я тоже не имела возможности выяснить ничего важного, хотя сближение с Роумом продолжалось более чем успешно.

Будучи со мной на связи, он часто выходил за рамки обмена деловыми сообщениями. Каждый день интересовался, не обижают ли меня начальник или Линардариас, рекомендовал места в столице, где можно хорошо провести время, рассказывал о себе. Я поделилась впечатлениями о выставке Марлондо Переса, Роум назвал его прихвостнем эрзаров и пообещал показать картины своего друга, куда более талантливого, но не признанного мастера.

Один раз мне разрешили прийти в дом "Свободных людей". Я сама попросила об этом, потому что хотела повидаться с сёстрами. Предчувствия не обманули: Селма и Эльса готовились к отъезду.

— Так скоро? — расстроилась я, глядя на собранные чемоданы.

— Нет смысла ждать, — ответила Селма, разливая по чашкам карфу. — Всё уже готово. Билеты, документы. Зачем затягивать, если есть шанс начать новую жизнь?

— Может быть, чтобы сохранить старую и ни от кого не зависеть?

— Вы же знаете о нашей ситуации, — с укором напомнила Селма. — Я давно не видела Эльсу такой счастливой, как в последние дни. Когда мы покинем столицу, станет ещё лучше. Мы больше не хотим ни бояться, ни бороться.

— Гаю и остальным можно доверять, — подала голос Эльса. — Ни от кого другого мы не получали и половины их поддержки. И, Ева, разве вы сами не продолжаете приходить сюда? Разве не ищите их помощи?

— У меня другая ситуация.

Под вопросительными взглядами сестёр я смешалась. И как тут поступить, если любое неосторожное слово ставило под угрозу то, чего мне удалось достичь?

— Ваша история сильно задела меня. Жертва не должна отвечать за совершённое над нею преступление, а получается, что именно вы всё потеряете. У меня есть полезные знакомства в семье Торн. Если высший эрзар прикажет, старший не посмеет ему перечить. Я поговорю о вас.

— Нет! — вскрикнули сёстры хором, и Селма поспешно объяснила: — Больше никаких переговоров с демонами. Вам ведь они не помогли, если вы здесь?