С днем рождения, Белый Свет! Истории, рассказанные неисправимым романтиком

Да… Вот потому-то у меня на полке среди прочих любимых книг – и «Белый Клык», и «Мартин Иден», и «Железная пята», и «Люди бездны», и «Морской волк»… а как прижмет – вспоминаю «Любовь к жизни». Господи, небольшой рассказ-то, а сколько в нем заложено… И мне пришлось через такое пройти, пусть не в мерзлой аляскинской тундре, а в бетонных джунглях мегаполиса…

…Поговаривают, что ты не просто умер, а свел счеты с жизнью, вколол себе слишком много морфия не в силах больше терпеть боль от застуженных на Аляске почек… Может, оно и так. Бывает такая боль, которую не выдерживают даже джоны гриффиты чейни. Коли так – прости ему, Всемогущий, ибо он заслужил если не Свет, то уж точно Покой, заслужил своей жизнью и своим творчеством. Хоть и промелькнул, повторяю, словно метеор.

А вопрос, читают ли тебя сегодня, Джон Гриффит Чейни… Читают. Может, и немногие, зато те, кто знает истинный вкус мяса, любит по-настоящему и не предает людей и зверей. А прочие – прочие не в счет.

Так что все в порядке, Джек Лондон.

Баку. 12 января 2023

Ну, вот так. А теперь – начнем, пожалуй

Баллада о замерзающем питоне [1] (святочный рассказ)

– Дядя, а дядя! – спросил меня как-то маленький мальчик. – А кем вы тут работаете?

– Я – террариумист, – гордо сказал я.

– Кто-кто?! – с ужасом переспросил мальчик. – Террорист?!.

Питон умирал.

До недавнего времени жизнь его протекала в общем-то сносно. Но вот питон почувствовал, что окружающий его воздух ощутимо похолодел, а пол жилища, всегда излучающий приятное тепло, вдруг остыл и сделался холоднее воздуха. Питон ощутил смутное беспокойство. Такого в его жизни еще не случалось. Тепло было всегда. А теперь воздух становился все холоднее и холоднее. Холод сковывал мускулы, от него коченел мозг. Уроженец джунглей Южной Малайзии, тигровый питон не был приспособлен к такой стуже. Он начал впадать в оцепенение, подобное сну. Однако сон этот вполне мог окончиться смертью, если температуру воздуха в террариуме не удастся как-нибудь повысить. И питон умирал. Надо было что-то немедленно предпринимать. Но что?

Мы все четверо стояли перед террариумом, растерянно и озабоченно глядя на замерзающего питона. Было темно и холодно. Повсюду были расставлены свечи, колебались язычки пламени. На всех нас было напялено множество теплых вещей. Дыхание вырывалось облачками пара – в помещении было всего плюс три градуса по Цельсию. Снаружи царил декабрь, канун, между прочим, католического Рождества (Мерри Кристмас!): завывал ветер, от порывов которого дребезжали плохо закрепленные стекла павильона, валил густой снег – одним словом, метель, редкая для Баку. Да уж, конец декабря 1997-го выдался необычайно снежным. И все бы ничего, но из-за аварии в восемь часов вечера во всем районе отключили электроэнергию. Мы, террариумисты, четыре мужика в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, обремененные семьями и долгами, как раз закончили все дела в павильоне «Охрана природы», в народе именуемом «змеиной выставкой», и засобирались домой, а Кот, в смысле Костя, оставался сторожить… и вдруг бенц! Без света остались дома и предприятия, в том числе и наш павильон, быстро превращающийся в груду стылого железа. Погасли лампы над клетками, остановились аэраторы в аквариумах, остыли обогреватели в жилищах ящериц и черепах. Нахохлились попугаи в клетках, тесно прижались друг к другу обезьянки в вольерах. Нас, гомо сапиенсов, трясло так, что не только зуб на зуб – челюсть на челюсть не попадала. Но хуже всего приходилось питону, которого совсем недавно привезли из тропиков, это была его первая зима на чужбине; под его террариумом размещался мощный электрообогреватель, который теперь, ясное дело, не работал. И питон умирал.

И тогда мы решились, ибо другого выхода просто не видели.

Идея была проста, как мычанье: отогревать питона над импровизированной жаровней. Ее предполагалось соорудить из листа железа с положенными на него кирпичами, а снизу нагревать этот «мангал» пламенем ацетиленовой горелки, присоединенной к газовому баллону. Так и сделали. Вскоре все сооружение было готово, горелка зажжена. Теперь предстояла самая тяжелая, опасная и ответственная часть работы: всем нам следовало позвонить домой и сообщить родным, что мы опять не придем ночевать из-за проблем со зверями…