С именем ветра (СИ)

Вечером следующего дня, когда Шейн собирался снова идти в «Мистраль», к нему в дверь постучали. Он никого не ждал. Более того, к нему никто никогда не заглядывал, кроме службы доставки и нанятой горничной по вторникам. Но тем не менее Шейн, даже не подумав посмотреть в глазок, открыл дверь. Последнее, что мелькнуло у него перед глазами, был чей-то кулак. А дальше наступила темнота.

Сознание возвращалось медленно. Первым делом воспаленный мозг отметил горизонтальное положение тела, потом пришло ощущение чего-то очень холодного на левой нижней части лица. Шейн открыл глаза и несколько раз медленно моргнул. Он лежал на своем диване, огромная, татуированная до локтя рука прижимала к его лицу жестяную банку с консервированным супом. Шейн снова моргнул, пока силуэт человека, сидящего на краю дивана, не приобрел четкие очертания.

В его гостиной, на его диване сидел очень высокий, очень крепкий мужчина лет тридцати, в клетчатой распахнутой рубашке с закатанными до локтя рукавами. Под рубашкой была футболка, из её ворота выползали татуировки, уходящие вниз на тело. Мужчина не смотрел на Шейна, а изучал журнал, лежащий у него на колене. Его греческий профиль был смутно знаком, скулы потемнели от пробивавшейся щетины. Волосы темные, вьющиеся, выстриженые на висках, а оставшиеся связаны в пучок на затылке. В той руке, которая не прижимала к Шейну ледяную жестянку, была открытая бутылка пива, сама рука была татуирована до локтя так же, как и другая.

Шейн пошевелился, мужчина резко повернулся к нему. На Шейна смотрела пара светло-серых глаз. Несмотря на то, что их цвет был не такой, как ожидалось, ошибки быть не могло.

- О Боже, - простонал Шейн, отбирая банку с супом и снова прикладывая к челюсти. – Мне осталось встретиться со старшим, и можно кричать «Бинго!»

Гость надменно приподнял темную бровь с пирсингом.

- Приведи мне хоть один аргумент в пользу того, что ты не тщеславный кретин и тебя не нужно убивать, - проговорил он густым баритоном, закрывая журнал и отбрасывая его в сторону.

- Как насчет того, что тебя за это посадят?

Мужчина отпил пива из своей бутылки.

- Придумай что-нибудь другое, - сказал он и потянулся за чем-то лежащим на полу. Шейна стало одолевать неприятное предчувствие, что там спрятан дробовик, но в следующий момент в татуированной руке оказалась еще одна бутылка пива, выглядящая как игрушечная в огромной ладони. Он легко сдернул крышечку большим пальцем и протянул бутылку Шейну. – И я думаю, что тебе бы мало понравилась встреча с Гарретом.

- Еще меньше, чем с тобой? – спросил Шейн, забирая протянутое пиво.

- Можешь считать, я тебя приласкал. У Гаррета они просто прозрачные глаза. И он носит очки. А когда он смотрит на кого-то, то у человека начинают трястись колени. Возникает чувство, что он заглядывает прямо в душу. Смотрит, невозмутимо молчит и делает выводы. И да, я Иден Уиндэм.

Гость протянул Шейну руку. Вместо того чтобы пожать её, Шейн схватился за запястье, как за канат, медленно подтянулся и сел на диване, прикладывая бутылку к виску.

- Да уж я догадался, спасибо, - пробурчал он. – Уиндэм? Это же ваша общая фамилия, да?

- Ну да, - пожал плечами гость. – Иден Уиндем, Мистраль Уиндэм. Мистраль-Ветер[16]. Забавно, да? Мать у нас с приколом.

- Мистраль, значит?

Иден застыл, не донеся пиво ко рту.

- Черт! Она не сказала тебе, да? Хорошие же у вас были отношения, раз она не рассказала тебе про свою самую больную боль. Не говори ей, что я проболтался.

Шейн невесело хохотнул и тут же поморщился от боли в челюсти.

- Вряд ли я вообще что-то ей скажу. Как ты меня нашел?

- Она напилась и выболтала адрес, - Иден откинулся на спинку дивана. – Видишь ли, у неё есть своя система общения с нами. Рет решает проблемы, для которых нужна холодная голова: деньги, купля-продажа, споры. Ральф человек-праздник, с ним можно как с подружкой прошвырнуться по магазинам. А мне обычно выпадает честь вытирать сопли и укладывать её пьяное тело в кровать.

- Да ну? - аккуратно, чтобы как можно меньше напрягать челюсть, сделал глоток Шейн.

- Конечно. Я же милый. Ты не заметил?

- Моё лицо с тобой несогласно.

- Не надо ныть, как девочка, – отмахнулся Иден. - Я должен был это сделать. Во имя справедливости.

- Почему тогда я сейчас пью с тобой пиво?

- Мне нужно знать твой вариант истории. Мира несла что-то про доверие, открытость, книгу и Иуду. Её вообще очень сложно понять, когда она глотает вино, слезы и при этом пытается говорить.

Шейн сильно зажмурился и потер переносицу.

- Мистраль, Мира… Мы как будто говорим о разных людях.

- Судя по тому, что ты меня узнал, квартирой я не ошибся.

- Да уж… Иуда, говоришь? – Шейн снова невесело хохотнул. – Как же я хочу отмотать время на несколько недель назад.

Иден непонимающе уставился на Шейна, и тот нехотя продолжил.

- Я написал о ней книгу, которая через пару дней будет на всех прилавках.

У Идена вытянулось лицо, Шейн поспешил оградиться диванной подушкой.