С каждым днем сильнее (ЛП)

Несколько месяцев спустя Кристина Саралеги [прим: ⁴⁸ Кристина Саралеги Авила – журналистка и актриса студии “Телемундо”, ведущая программы “Шоу Кристины”, в которой освещались самые разнообразные темы и брались интервью у людей разных профессий ] пригласила меня в свое шоу на специальную программу. Когда я вернулась в гостиницу после записи “Шоу Кристины” я получила извещение со студии Crescent Moon, являвшейся офисом Эмилио. В нем говорилось, чтобы я пришла в студию. Получив послание мы с мамой, как две полоумные, чокались, сидя на кровати. Если все пройдет хорошо, это будет означать переломный момент в моей музыкальной карьере.

Мы, не задумываясь, пошли в студию. Эмилио Эстефан – один из величайших импресарио в музыкальном мире с широким взглядом на музыку и отбор артистов, ведущий свои дела с большим размахом. Со времени нашего знакомства в Акапулько, он следил за моими шагами и уже был знаком с моей музыкой. Мы с мамой умирали от волнения. В полном восторге мы вошли в фантастический мега-офис, украшенный золотыми и платиновыми дисками, обложками журналов со всеми артистическими работами Глории.

Пока мы рассматривали награды и благодарности, вошел Эмилио и весьма своеобразно поздоровался с нами:

- У меня есть для тебя песня, и я хочу, чтобы ты ее спела. Она предназначалась для Глории, но, не знаю почему, песня говорит мне “Талия” всякий раз, когда я слушаю слова. – Он говорил все это, широко улыбаясь.

Звуковое оборудование занимало всю студию, протянувшись вдоль всей стены от пола до потолка. Здесь были и микрофоны самых разных размеров и самый навороченный воспроизводитель из тех, что я когда-либо видела. Эмилио запустил пленку, и с первых аккордов я почувствовала, как по всему телу с ног до головы побежали мурашки... это была песня “Piel morena” (“Мулат”).

Прослушав песню, я подошла к Эмилио и обратилась к нему с вопросом, глядя в глаза:

- Я могу ее записать? Я у тебя в студии, давай запишем ее прямо сейчас.

Эмилио рассмеялся:

- Успокойся, у нас впереди много времени на то, чтобы ты ее выучила и отрепетировала.

Он не верил, что я могла записать песню вот так с ходу, без репетиций. Но за своими плечами я несла школу Марты Сабалеты и Хулиссы времен “Васелины”, а в “Тимбириче” я была натренирована Луисом Льяно, говорившим: “Вот, выучи это – через пять минут записываем”. С темпом записи телесериалов, где один сценарий меняется на другой за минуту, и сцены, запланированные на день, репетируются и в тут же снимаются, мой мозг был, как губка. Он был натренирован на то, чтобы буквально впитывать в себя диалоги, песни, хореографию. За несколько секунд я могла запомнить текст или партитуру и тут же все исполнить. Мысленно я уже говорила себе: “Песня уже есть, прямо сейчас, в студии, я ее заучиваю, на счет три она будет записана... и дело с концом!” Мне удалось настоять на своем. Хотя Эмилио был не слишком убежден в моей затее, он позвонил композитору Кике Сантандеру, чтобы тот приехал. Ему хотелось узнать, чего сможет добиться “молоденькая мексиканочка”. Через полчаса пришел тот человек, которого мы ждали. Я два или три раза пропела ему песню, он подправил мне в некоторых местах тональность, и тут у всех на глазах ко всеобщему изумлению родился “Мулат”, один из моих самых лучших и признанных мировых хитов.

Пришла любовь

Само собой разумеется, когда закончились съемки “Марии из предместья”, закончилась и моя связь с Фернандо Колунга, моя сериальная помолвка. Я сообщаю всем его фанам, что Фернандо – истинный кабальеро в полном смысле этого слова: он ласковый, нежный, веселый, он замечательный друг.

По окончании съемок я сразу же отправилась в Майами, чтобы встретиться с Эмилио Эстефаном и обсудить проект моего следующего диска. Между нами завязались искренние дружеские отношения, которые мы и дальше развивали. Были моменты, когда Эмилио был моей жилеткой для слез; помимо того, что он был моим продюсером, он стал мне еще и настоящим другом. Их брак с Глорией был очень крепким, к чему-то подобному стремилась и я. Так что я рассказывала ему о своих отношениях и неудавшихся попытках найти мужчину моей мечты, принца на белом коне. Наши с Эмилио отношения выходили за рамки обычных рабочих, они стали почти что родственными. Когда мы с мамой приезжали во Флориду, его семья всегда ждала нас к обеду или ужину.

В одной из таких бесед по душам, когда я поведала ему о своих сердечных делах, он сказал:

- Детонька моя... Ты – чистой воды королева, и я знаю кое-кого, кто идеально тебе подойдет. Я просто уверен, что он – твой король.