С каждым ударом сердца

Такого вопроса она совсем не ожидала. Этот человек со своим скучающим взглядом словно решил поиграть с ней. Здесь, в этом мире, в этом здании, среди всего сверхъестественного задать ей такой вопрос? Вельможа, нарядившись по всем правилам здешней моды (хотя, какова она, эта мода?). А может быть, это просто скрытая насмешка?

Дана медленно кивнула. Хотя сама не знала, то ли соглашаясь с вопросом господина Гензериха (кстати, это имя или фамилия?), то ли понимая, что чем дольше она находится в этом мире, тем больше запутывается в хитросплетениях местной жизни. И все же, конечно, она верит в прогресс, на ее Земле прогресс движется все быстрее и быстрее, так что никто уже не обращает внимания на это движение.

– Вот и прекрасно. Я тоже верю в прогресс, моя дорогая. 

Кажется, такое фамильярное обращение не было принято в девятнадцатом веке. Особенно при первой встрече. Или он считает, что разница в их положении настолько велика? Ну да, кто она. А кто же он?

– Понимаете, мадемуазель, ваше появления в стенах Академии – это некий знак, с воодушевлением воспринятый многими.

Девушка взглянула на него удивленно. Она приехала всего несколько дней назад и, кажется, до вчерашней ночи здесь с ней не происходило ничего особенного. Каким образом кто-то вообще узнал о ее существовании? 

Гензерих уже словно мысленно отвлекся от разговора и смотрел куда-то в пространство. Дана еще раз попыталась представить, с кем же она разговаривает, а ее собеседник уже выбрался из-за стола  и начал не спеша прогуливаться по кабинету. Он словно забыл о своей гостье и начал обдумывать неизвестно откуда появившуюся проблему. Проблему, которая стала ясна ему только сейчас, и решение этой, видимо, весьма значимой, весьма  срочной проблемы требовало полного напряжения его мыслительного процесса именно сейчас, в этот момент.

Все это выглядело достаточно нелепо, но Дана уже была дома знакома с таким типом руководителей, которые любили показывать свою значимость сотрудникам. Правда, она не была сотрудницей этого господина, хотя то, что он был весьма значимой персоной, не вызывало сомнения.

Наконец, мужчина остановился с явно недовольным видом.

– Представляете, мадемуазель, вчера я встречался с господином Моргенталлером. Так вот, этот ученый, этот химик утверждает, что ему удалось придумать растворимый кофе! Это ли не великолепно?

Он на секунду замолк и кинул раздраженный взгляд на своего секретаря. Тот без слов поднялся и вышел. Гензерих удовлетворенно покачал головой и, повернувшись к девушке, удивленно сдвинул брови.

Дана решила, что он ждет ее реакции на последнюю фразу.

– Мне тоже так кажется. Растворимый кофе – это очень удобно. Хотя сама я…

Но мужчина не дал ей закончить. Он недовольно поморщился и поспешил прервать фразу.

– Нет, нет. Я хотел услышать, что вы думаете по поводу всех этих слухов, пророчеств и всякой подобной ерунды.

Дана растерялась. Хозяин явно с нетерпением ждал ее ответа, но девушка совсем не понимала, что же должна сказать. Она явно слишком мало пребывала в этом городе, да и в этом непонятном мире, чтобы найти ответ на вопрос этого… ученого? Предпринимателя? Точно она пока не решила. Но скорее предпринимателя, по манере поведения он напоминал ей разных бизнесменов, с которыми приходилось встречаться в офисе компании. Такой же самоуверенный, жесткий и бесцеремонный. 

Лучшим выходом было промолчать, прикинуться дурочкой и попробовать получить побольше сведений. Правда, неизвестно было, касаются ли эти сведения ее, но любопытство заставляло промолчать и сделать заинтересованное лицо.

К сожалению, это было, видимо, не совсем то, что ожидал от нее хозяин кабинета. Он принялся рассматривать ее в упор, словно только сейчас наконец решил разобраться, что же она из себя представляет. Гензерих как будто старался разглядеть в ней некое слабое место, какой-то недостаток, и в его ледяных глазах она даже заметила некое разочарование. Может быть, он предполагал увидеть в своем кабинете кого-то другого? Среди этих полированных шкафов, полных толстых книг с золотыми буквами на корешках, шкафах, в которых должно быть полно пыли. 

Не желая подвергаться этой пытке взглядом, Дана отвернулась и, демонстративно повернувшись, прошлась, осматривая комнату. На стене, прямо у нее за спиной, висела карта мира. Атлас, на котором были изображены моря, континенты и страны. Забыв о хозяине и не стараясь сохранить вежливость, она торопливо направилась к карте. Остановившись у растянувшегося на  несколько метров изображения, она вздохнула и непроизвольно прикоснулась пальцами к поверхности карты. 

Да, без сомнения, это была Земля. Знакомая с детства, со школы, но при этом другая. Очертания континентов, островов, итальянского башмака, Скандинавии, Крыма – все были практически такие, какими она знала их с детства. Африка, Азия, Америка отличались, хотя она и не была уверена насколько сильно. Впрочем, это можно было понять, просто еще не все регионы достаточно хорошо изучены.