С Хейердалом через Атлантику. О силе духа в диких условиях

Перед сном Тур умудрился расслышать лязгающий звук, причем он говорил, что бьет что-то тяжелое по крыше хижины. Я осмотрел крышу и мостик, проверил все щели и ничего не нашел, но Тур упрямо повторял:

– Я ведь слышу!

Наконец оказалось, что это в изголовье постели Карло гремят бутылки с виски.

Ночь выдалась преотвратительная, сильно качало, спал я плохо, крутился, просыпался, встал с тяжелой головой и был на вахте с пяти утра до шести тридцати. Это мы накануне так условились: опасались, что придется туго, и решили стоять по полтора часа. Но ничего страшного не произошло, рассвет наступил серый и неприветливый, океан тоже серый, волны небольшие и частые, потому нас так и качает. Ветер, увы, умерен весьма, больше болтаемся, чем идем.

Сменившись, я долго, старательно и с удовольствием брился, процедура в наших условиях не из приятных, щеки щиплет и саднит от морской воды, хорошо если Норман на связи и можно подключиться электробритвой к генератору радиостанции – так мы обычно и стараемся делать, но сегодня я не стал ждать Нормана, мне хотелось с раннего утра быть свежим: были на то причины.

Появился заспанный Тур, я спросил его:

– Ты помнишь, что сегодня большой праздник?

Он призадумался; потом лицо его осветилось:

– Мы стартовали?!

– Да.

…Загудели буксиры на рейде Сафи, напутственно вскинула руки славная храбрая Ивон – это было ровно год назад, двадцать пятого мая, в восемь тридцать или, вернее, несколько позже, потому что мы тогда не сразу пошли самостоятельно, боялись, что прибьет к берегу, и медлили расцепляться с выводившей нас в море шхуной, пока не сообразили, что тащиться через океан на привязи – не совсем наша задача.

Мы тогда, как и нынче, засиделись в Сафи – провозились с погрузкой. «Ра» стоял не у самой стенки, слишком для него высокой, – между кораблем и молом был промежуточный понтон, и вот сперва мы складывали пожитки на понтоне, а потом уже перетаскивали их на борт, и довольно трудно было все скомпоновать и разместить, грузоподъемность великолепная, а места мало.

Работали однажды всю ночь, намереваясь выйти на следующее утро, но около трех часов пополуночи на мол приехал паша Тайеб Амара и сказал, что ветер назавтра по прогнозу ожидается неудачный, не с материка, а с океана, – мы страшно обрадовались, поехали в гостиницу и спали до обеда следующего дня.

Как представлялось нам в ту пору предстоящее плаванье?

О, во всех подробностях.

Мы могли без запинки рассказывать о путешествиях древних мореплавателей, лихо обосновывали принцип действия рулевых весел, брались с точностью до суток вычислить момент перехода из течения в течение, —

Но попробуй нам кто-нибудь напророчить, что весла тут же сломаются, что без них мы пойдем не хуже, что ужасный мыс Юби дастся легче, чем безобидный архипелаг Зеленого Мыса, что выкинем еду и распилим спасательный плот!

И уж, конечно, никак не могли мы себе представить, что ровно год спустя снова окажемся в море, на почти том же корабле и почти в той же компании.

Сегодня особенно отчетливо ощущалось: не было перерыва, не было – так, наверно, спортсмен не различает, где кончилась первая попытка и началась вторая, – разбежался, прыгнул, сбил планку, отбежал на исходную, снова разбегается – снова и снова, пока не перепрыгнет.

Тур Хейердал управляет лодкой. 1969 г. Фото Юрий Сенкевич.