С любовью, Афродита

– Ты… ты мне скажи…

– Чего тебе сказать? – недовольно буркнул мужественный.

– Кое-что очень важное. Случившееся в прошлом.

На этот раз мужчина ухмыльнулся. Развернулся ко мне целиком, сложил руки на груди.

– Продолжаешь строить из себя дурочку? Это может прокатить с другими. Со мной – нет. Или ты знать хочешь, что я по этому поводу думаю? Да катилась бы ты, богатенькая Элла, ко всем чертям. И лучше бы ты тогда сдохла, а не кучка этих полудурков. Вот, что я думаю о прошлом. Еще вопросы? – издевательски изогнул бровь, мол давай спрашивай. Отвечу на всё, пока настроение хорошее.

– Что… ч-ч-что сделала?

В доказательство своих слов Зен молниеносным движением выдернул один из кухонных ножей с подставки и воткнул его аккурат в стол перед самым моим лицом.

– Вот что сделала, – нагнулся надо мной испорченный подарок, растягивая хищную улыбку. – Боишься смерти, да, Элла? А я ведь через себя переступил ради того, чтобы ты жила. Ничем от этих придурков не отличался.

– Если бы я всё помнила, – постаралась взять себя в руки и с вызовом заглянула в его лицо, – тоже была бы в курсе того, что сделала. Но я не помню. Поэтому расскажи мне.

– Не помнишь?! – деланно удивился Зен и отшатнулся, как от оплеухи. – Вот так номер провернула.

– Я не вру! – встала из-за стола. Нож, воткнутый в него, покачнулся. – Я вспоминаю что-то… совсем немного. Но только тогда, когда сталкиваюсь с триггером.

– С кем? – хохотнул брюнет.

– С ситуацией, которая напоминает мне о том, что было. И сталкиваться с ними я начала с тех пор, как вы здесь появились. Первый… вообще произошел с тобой! Зачем нужно было валить меня на снег?!

– Начатое хотел закончить, – в глазах его блеснул недобрый огонек. – Духу не хватило.

– Прежде, чем на людей набрасываться, потрудись сначала узнать, что им известна причина такого отношения к себе!

– Тебе известна причина!

– Но я ничего не помню!

Мы стояли друг напротив друга, полыхая от негодования. Всему виной непонимание, но если я так ни до чего и не додумаюсь, никогда не смогу сдвинуться с мертвой точки.

– Триггер, говоришь? – скривил мужчина губы в едкой усмешке. Аж мурашки по спине пробежали от этой улыбки. – Тогда вот тебе еще один.

Схватив воткнутый в поверхность стола нож, Зен прижал его к груди, крепко схватившись за рукоятку. Замер.

Сердце пропускало удары, пока я думала, что же будет дальше. А брюнет медлил. Или специально оттягивал время, чтобы позабавиться над моей амнезией. Он же с самого начала не воспринял возможность потери памяти всерьез.

– Вообще-то это я тут главный, – наконец-то произнес Зен. Бодро так, совсем не похоже на его манеру речи. – И я всё тут знаю.

– Вообще-то это я тут главный, и я всё тут знаю, – похвалился черноволосый мальчишка, выставив перед собой перочинный ножик.

Я смотрела на него и со страхом, и с удивлением, и с благоговением. Понимала, что нужно заручиться помощью кого-то вроде него. Пусть он и выглядит неряшливым беспризорником, у меня не было другой возможности сбежать. Эти люди вряд ли отпустят меня просто так.

Но дело было не только во мне. Ведь я здесь не одна. Этих мальчиков тоже держат тут насильно.

Я повернулась к четверым мальчишкам, сидевшим на бочках и коробках.

Тот, что в очках, озадаченно почесывал затылок. Он носит очки, значит, должен быть умным, но даже он не может найти способ отсюда выбраться!

А этот, что в спортивном костюмчике, точно самый спортивный из нас. Почему бы ему не подпрыгнуть высоко-высоко и не забраться в вентиляцию? Или не вышибить дверь плечом, как это в фильмах делают всякие крутые парни?

От того, который песни напевает, однозначно никакого проку нет. Нам романтичные здесь только для атмосферы и понадобятся, чтобы с ума не сойти. Потому что этот склад ужасный. Отвратительное место.