С любовью, Энтони

— Оуэн! Ну сколько можно убегать! Ты должен прекратить так делать! Мы не хотим тебя потерять!

Она подхватывает Оуэна под мышки и кружит его так, что его ноги волочатся по воде, поднимая тучу брызг. На его лице написан чистый восторг.

Счастье.

Оливия вскидывает свою камеру. Щелк. Щелк. Щелк.

— Спасибо вам за то, что приглядели за ним, — говорит отец мальчика Оливии с Бет. — Я был совершенно уверен, что он будет на парковке.

— Не за что, — отзывается Бет.

Они с отцом мальчика и Оливией долго стоят рядом в безмолвном облегчении, глядя, как мальчик с мамой плещутся, кружатся и смеются в ярком сиянии луны. Они оба прямо-таки светятся.

Любовь.

Щелк. Щелк. Щелк.

— Вот ты где!

Бет оглядывается через плечо и видит Джорджию, которая машет ей рукой, ковыляя по лестнице в своих туфлях на высоком каблуке. Очутившись на нижней ступеньке, она сбрасывает туфли и подходит к их маленькой разношерстной компании, явно не очень понимая, что они все тут делают.

— Все в порядке?

— Угу, — говорит отец, снимая туфли и закатывая брюки. — Уже все хорошо.

Безопасность.

— Отлично, — кивает Джорджия.

У матери, видимо, закружилась голова, потому что она перестает крутить своего мальчика и просто смотрит, как он плещется в воде. Отец присоединяется к ним и берет жену за руку.

Желанность.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

Счастье. Любовь. Безопасность. Желанность. Бет явственно видит эти элементы, эти необходимые для подлинных отношений составляющие, которые так открыто демонстрирует сейчас эта семья. Она видит каждую из них в этом маленьком мальчике с аутизмом так же отчетливо, как яркую луну на ночном небе, и тем не менее по-прежнему не может четко сформулировать, в чем эти вещи выражаются для нее самой.

— Я уж думала, ты меня бросила, — говорит Джорджия.

— Не дождешься. Ну что, ты готова идти? — спрашивает Бет.

— Угу, идем.

Прежде чем двинуться к лестнице, Бет оглядывается на пляж, чтобы попрощаться с Оливией, но та сидит на корточках у кромки воды, фотографируя мальчика и его родителей, и Бет не хочет ей мешать. Она улыбается, представляя, какие красивые получатся фотографии. Она ждет не дождется снимков с их собственной фотосессии. Они скоро уже должны быть готовы. Она хотела спросить про них Оливию.

Пока они поднимаются по каменным ступенькам, Бет задается вопросом, что побудило Оливию броситься вдогонку за этим маленьким мальчиком. Наверное, беспокойство, которое на ее месте испытал бы любой нормальный взрослый, заметивший маленького ребенка, в одиночестве побежавшего к открытому водоему. Но, уже идя вместе с Джорджией по лужайке «Голубой устрицы», она вспоминает полные панического страха глаза Оливии и слезы на ее побелевшем лице и задумывается, не стоит ли за этим что-то большее.

Надо будет обязательно спросить ее об этом, когда они увидятся в следующий раз.

Глава 27

Бет с самого утра сгорала от нетерпения, изнывая от желания поехать в библиотеку, но сперва у нее было слишком много неотложных дел по дому, а теперь она должна присутствовать на футбольном матче у Джессики. Джимми тоже приехал. Один. Они смотрят, как Джессика носится туда-сюда по полю, стоя врозь, но в то же время рядом друг с другом в неловком молчании на боковой линии.

— Как продвигается твоя книга? — спрашивает наконец Джимми, все так же глядя на поле.

— Неплохо. Продвигается помаленьку, — отзывается Бет, как и он, не отводя глаз от игры, но не потому, что боится пропустить острый момент.

— Здорово. Очень здорово, что ты снова начала писать. Я тобой горжусь.

— Спасибо, — отзывается Бет, неожиданно чувствуя себя польщенной.

Она поворачивается и смотрит на него. Теперь он тоже смотрит на нее, а не на игру и улыбается.

— Я с удовольствием бы ее прочитал.

Ее лицо заливается краской, и она принимается рассматривать носки своих черных туфель. Она изливает в своей книге всю душу и сердце, вплетая в эту историю все, что она знает, чувствует и во что верит. Внезапный интерес, который Джимми по собственной инициативе проявил к ее книге, к ней самой, ее радует. Но мысль о том, чтобы позволить Джимми заглянуть в ее сердце и душу, открыться ему так глубоко и безгранично, задевает какую-то болезненную струнку у нее внутри, которую она пока не готова трогать. Доверие.

Она вскидывает на него глаза и робко улыбается в ответ, прежде чем заставить себя снова переключиться на бегающих по полю девочек.

Когда игра подходит к концу, Джимми забирает Джессику, а Бет едет прямиком в библиотеку. Она поднимается на второй этаж и заглядывает в читальный зал. Эдди Антико и Памелы Винсент там нет. Никто не читает «Моби Дика», и ее кресло свободно. Она улыбается и устраивается за столом.