С любовью и твердой рукой (СИ)

— Нет! Я никогда не смогу быть профессором.

— Но, Северус, а как же сын Лили? Его зовут Гарри, ты помнишь? Пройдёт несколько лет, и он будет нуждаться в твоей опеке. Кто присмотрит за ним лучше тебя? Разве ты не хочешь почтить память подруги?

Слова были похожи на битое стекло, во всяком случае, причиняли ту же боль, осколками попадая в душу, но сдаваться Северус не собирался.

— Я присмотрю только за ним!

— Но как?

— Очень просто, Альбус. Я стану его опекуном уже сейчас.

Если до этой минуты Северус не думал о такой возможности, то сейчас сам себе удивлялся. Это был лучший способ заплатить по счетам. Тем более, что сын Лили был примерно того же возраста, что и Рон, доставлявший Северусу хлопот меньше всех, и он был один! Дамблдора такое решение удивило настолько, что он даже возразить толком не сумел, пробормотав лишь о том, что Гарри похож на своего отца. Будто это кого-то могло смутить.

— Знаете, Альбус, все дети на кого-то похожи!

Северус взял из рук оторопевшего Дамблдора решение Визенгамота, поднёс его печать к застёжке ошейника, а потом испепелил его прежде, чем тот долетел до земли. После чего невозмутимо достал сухари, которые уже привык считать своими, и перед тем как аппарировать, с удовольствием повторил:

— Я никогда не буду профессором!

Литтл Уингинг встретил Северуса скрипом качелей, заставляя сердце сжаться от болезненных воспоминаний. Он без труда отыскал дом Петуньи, которой, как он уже успел узнать, подбросили сына Лили, и остановился у крыльца, переводя дыханье. Кашу он варить уже научился, задницу подтирать тоже — что ещё нужно для ухода за ребёнком? И, отбросив дурацкие сомнения, Северус постучал.