С любовью, искренне, твоя (ЛП)

— Хорошо, выкладывай. Какого дьявола здесь делал Рим Блэкберн?

Никто не обращает на нас ни малейшего внимания, поэтому я оттаскиваю Жен в сторону, за угол, подальше от других сотрудников. Схватив её за плечи, смотрю ей в глаза, телепатически пытаясь рассказать ей правду, не говоря ни слова.

— Почему ты так смотришь на меня, чудачка? Он загипнотизировал тебя?

Я закатываю глаза.

— В самом деле. Если я скажу «виски, танго, фокстрот», ты начнешь прыгать на одной ноге?

— Жен. Он знает.

— Он знает что знает? — Подруга хмурит брови, на мгновение смущаясь. Я медленно киваю, поджав губы, ожидая, пока она поймет. И когда до неё доходит, ее глаза расширяются.

— Быть такого не может.

— Я серьезно.

— Ты серьезно?

Честно говоря, почему я беспокоюсь о ней?

Но Женевьева продолжает вопить:

— Боже мой, Пейтон. Он знает. Ёлки-палки!

— Я знаю. — Я тоже потрясена. Каким-то образом мне удавалось держать себя в руках, когда Рим стоял прямо передо мной — у меня перед носом, — когда я чувствовала запах его восхитительного одеколона и видела каждую крупинку в его великолепных серых глазах. Господи, я так хотела, чтобы он наклонился и крепко поцеловал меня. И всё же он держался стойко… даже когда я сказала ему, что это была я. Сейчас? Теперь я безумно волнуюсь. Рим. Знает. Что. Это. Была. Я.

Подруга хватает меня за плечи, слегка встряхивая.

— Это безумие. Блэкберн знает и не устраивал сцен. Вау. Это… вау.

— Я имею в виду… у него действительно шёл дым из ушей, совсем чуть-чуть.

— Как, черт возьми, он узнал?

— Я понятия не имею. Я знаю лишь, что он ворвался на вечеринку, чтобы позвать меня. Теперь Рим ждет, что я прибегу к нему в кабинет через пятнадцать минут, вероятно, чтобы еще раз вставить мне пистон.

Жен ухмыляется.

— Вставить пистон. — Подруга шевелит бровями. — Мечтать не вредно.

Я шлепаю её.

— Заткнись.

— Возможно, он сделает тебе прощальный подарок, который перевернет твой мир.

Морщу нос.

— О чем ты говоришь?

Жен вздыхает и щелкает меня по лбу — на самом деле щелкает. И, блин, это так грубо, что я собираюсь возразить, но она перебивает меня:

— Подруга, он определенно примет твоё предложение покувыркаться с ним.

Ни в коем случае. Рим не такой.

— Думаешь, он хочет заняться сексом?

Это невозможно. Он так зол на меня.

— О-о-о, да-а, — шепотом кричит Жен. — Иначе зачем бы он звал тебя к себе в кабинет в твой последний рабочий день? Ты уволилась. Ему больше нечего сказать. Ты прошла собеседование с отделом кадров, и твой доступ был аннулирован.

Это правда.

Прикусываю ноготь большого пальца.

— Детка, сексуальное напряжение между вами двумя можно было разрезать ножом для торта. Я отсюда чувствовала вкус секса.

— Фу, не говори подобное дерьмо. Что с тобой?

— Я серьезно. — Она похлопывает меня по щеке, и я отбрасываю её руку. — Пятьдесят баксов за то, что Рим Блэкберн наклонит тебя над своим столом. Твои мечты вот-вот сбудутся.

— Прекрати. — Но что, если подруга права? Моё лицо пылает, и я прикладываю ладони к щекам, чтобы охладить их. — Ты заставляешь меня нервничать и потеть. Он не будет наклонять меня над столом. — Хотя я бы не отказалась. — Я уверена, что есть ещё кое-что, о чем Рим хочет поговорить.

Жен скрещивает руки и постукивает носком туфлей по ковру.

— Да, например, что? Ты здесь больше не работаешь.

Я замолкаю, обдумывая её вопрос. Все свои заметки и ежедневное расписание я передала Джорджу из отдела маркетинга. Также я отправила их своей временной замене из другого отдела, напечатав списки ежедневных задач и отдав копию. Краткое изложение и обзор.

Особенности управления социальными сетями. В шутку купила для своей замены книгу «Социальные сети для чайников», которую нашла на Amazon.

Жен права. Мне здесь ничего не остается, кроме как уйти через парадную дверь.

«В моем кабинете через пятнадцать минут, мисс Левек». Слова Рима звучат в моих ушах.

— Боже мой, — выдыхаю я. — Меня точно нагнут.

— Твой голос звучит мечтательно — как будто ты сейчас это представляешь. — Она машет кулаками, волнение переполняет её. — Бог свидетель, что тебя, моя подруга, сейчас трахнут. — Её взгляд критически скользит по моему телу. — Надеюсь, ты побрила ноги.

— Я всегда брею их. — Прикусываю нижнюю губу и говорю: — Подожди. Что, если заниматься сексом с Римом — плохая идея?

Женевьева издает звук жужжания своим горлом.

— Стоп! Неправильный вопрос. Не сомневайся в себе.

— Я знаю, но…

— Что «но»? — Её идеальные брови сведены вместе, как у Фриды (прим. пер.: Кало Фрида, художница, имела густые брови). — Почему, черт побери, это плохая идея? Ты хочешь Рима, это твоё желание на день рождения. Всё, что тебе нужно сделать, это пойти к нему и ослепить его своей улыбкой. О, и расстегнуть платье.

— Женевьева.

Она пожимает плечами и делает глоток из своей чашки.

Мой громкий вздох заполняет коридор, где мы прячемся.