С любовью, Лондон (СИ)

— Жёлтой краской?! Ты снова шутишь? — я оглянулась и наткнулась на взгляд Лондона, полный безысходности и смирения.

— Это не жёлтый, а канареечный, — поправила меня эта неугомонная малярша. — Чего ты завелась? Я же говорила, что не хожу на танцы.

— А как же та тусовка на Хэллоуин? — подал голос Лондон.

— Это исключение из правил и единственная возможность без происшествий выгулять костюм Мастера Йоды, — ответила Олли.

Нужно было срочно что-то делать! Немедленно! Даром что ли Лондон сбил в кровь пальцы рук, пытаясь подделать несколько сотен разных почерков?

— Ты не можешь не пойти! Мне нужна твоя помощь! — решительно проговорила я.

— Да? — мельком взглянув на меня, спросила Олли, — зачем? Чтобы держать твой клатч, пока ты с этим пьяницей жмешься на танцполе?

— Эй! Прекрати говорить так, словно меня здесь нет! — возмутился Лондон, но я одним взглядом велела ему заткнуться и не отсвечивать в этом мире хотя бы пару минут.

— Это ридикюль, — елейным тоном пролепетала я, похлопав по своему аксессуару.

— А это что-то меняет? — и вопрос этой упрямой девчонки звучал вполне резонно.

— Они собираются подставить меня, — стараясь выглядеть растерянной, решила давить на совесть Олли в надежде, что та у неё была в наличии.

— Каким образом?

— Не знаю, Лондон кое-что слышал, — неопределенно ответила я.

— Угу, — своевременно поддакнул парень, — они замыслили что-то ужасное.

— Вот и разберись с этим! — сказала Олли.

— Нет, это ваши девчачьи разборки. Я пас! — натурально упрямился тот.

— Ну что, Кэти, теперь ты видишь, с кем связалась? — строго спросила Олли.

— Да, теперь вижу, — печально произнесла в ответ, — пойдём со мной! Они снова закроют меня где-нибудь или оставят голой!

— Вот на это бы я взглянул, — тут же влез Лондон.

— Заткнись! — одновременно крикнули мы на парня.

— Ну же, Олли! Без тебя я не справлюсь!

— Чёрт бы побрал этих сучек! — воскликнула та. — Ладно, я пойду с тобой… если вы оба завтра поможете мне с покраской.

— Что?! — воскликнул Лондон.

— Что слышал! — проворчала она. — Это мое условие. Я обещала родителям закончить завтра.

— Заметано! — радостно сказала я.

— Вот чёрт! Ты только посмотри на меня! — тут же спохватилась она. — Если бы это был Хэллоуин, я могла бы напялить на голову ту мохнатую хрень от швабры и прикинуться Бобом Марли, но…

— С этими не будет проблем! — заверила я ее и, снова повернувшись к Лондону, спросила, — ты бы не мог открыть для нас реквизиторскую?

— Китти – Китти, и когда ты только со мной за все расплатишься? — и его встречный вопрос вызвал у меня симптомы приближающейся аритмии.

— И с каких это пор ты стал ассистентом Хочкис? — настороженно проговорила Олли.

— Примерно с того момента, как увлекся русской классикой, — ответил Лондон, наградив меня многозначительным взглядом.

Пока Олли ворчала и переодевалась, мы с Лондоном стояли на шухере у приоткрытой двери школьной реквизиторской.

— Где ты берешь все эти ключи? — прошептала я, вновь поразившись, с какой легкостью парень решил проблему с доступом к владениям миссис Хочкис.

— В комнате охраны, — ответил он.

— Ты стырил ключ от комнаты охраны?! — провопила я и тут же прихлопнула рот ладонью.

— Ключ – карту. Если честно, я ее купил за двадцатку у нашего охранника, когда он спьяну пытался впихнуть ее в банкомат. На следующее утро тот даже не узнал меня, — усмехнулся парень, — благодаря этому мужику и тебе у меня будет незабываемый выпускной класс!

— И как тебя до сих пор не застукали?!

— Тихо! Кто-то идет! — шикнул он, плавно закрыл дверь и, обхватив меня за талию, пригвоздил к ней в умопомрачительном поцелуе.

Очнулась я уже в тот момент, когда мимо нас протопало несколько парней в черных и белых смокингах, предложив Лондону не терять времени даром и снять номер в мотеле. Слышала бы их моя мама, языки бы всем с корнем повыдирала к чертовой матери, а Лондону и кое-что другое!

В бывший спортзал, а ныне гостиную Джея Гэтсби, наша троица ввалилась спустя десять минут.

Я крутила головой, не веря, насколько это место изменилось со вчерашнего дня. Они даже эту бутафорскую люстру под потолок прицепили! Все вокруг сияло и блестело в свете мерцающей иллюминации: гирлянды, золотой серпантин, мишура, конфетти. В южной части зала стояло несколько круглых столиков, накрытых белоснежными скатертями, где сидели кое-кто из учителей, членов администрации и родительской ассоциации – все те, кто следил этим вечером за порядком.

На сцене играл джаз-бэнд, а школьный кружок художественной самодеятельности уже заканчивал свое выступление.

Парни, как инкубаторные пингвины, были упакованы в смокинги, а на девчонках красовались наряды, похожие на те, что мы с Олли отрыли в закромах миссис Хочкис. И теперь я могла спокойно выдохнуть, впервые не чувствуя себя красным карликом или розовым слоником. Со стороны трибуны к нам подошел Курт, чтобы поприветствовать друга, и его осторожный взгляд, предназначенный Олли, выдавал смятение и интерес самого главного бройлера в этом зале.