С любовью, Рома (СИ)

Казалось бы, после этого мне должно было стать легче, я даже успел выдохнуть, переводя дыхание, пока до меня не дошёл весь ужас сотворённого Романовой: она просто от меня отказалась. Вычеркнула из жизни, не имея на это никаких адекватных причин, с которыми мы не смогли бы справиться.

И тут мне впервые подумалось, что лучше бы она была по уши влюблена в своего Белова, это я ещё сумел бы понять.

Резко вскочил на ноги. Песок полетел в разные стороны, в том числе и на Соню.

Внутри всё звенело от гнева. Мне хотелось столько всего ей сказать, но слова никак не желали оформляться во что-то понятное, и всё, что я сумел выдавить из себя в этот момент:

— Как ты могла всё разрушить?! Я тебе этого никогда не прощу.

Глава 23

Наше время

Соня

Замерев в ванной перед зеркалом, я пристально рассматривала себя. И пусть моё отражение заметно изменилось за последние восемь лет, перед глазами всё ещё стояла та девочка с криво остриженными волосами, неравномерно выкрашенными в чёрный цвет. К счастью, сейчас они светлыми волнами спадали по плечам. Тяжко вздохнув, я взяла крупную заколку с белым цветком и собрала волосы на затылке, скрутив их в не очень тугой жгут. Получилось вполне изысканно. Сразу же стали видны длинные серьги-капельки.

Критически осмотрев себя со всех сторон, я заключила, что выгляжу вполне приемлемо для невесты. Простое белое платье с длинными рукавами и вырезом лодочкой доходило до колен, идеально очерчивая фигуру. Казалось бы, радуйся, да и только. Но на душе было пусто.

Видит бог, не так я планировала замуж выходить.

В дверь осторожно постучались, и я позволила себе ещё один тяжкий выдох, после чего, нацепив улыбку на лицо, выглянула в коридор.

Мама испуганно сделала шаг назад и тут же охнула, прижав руки к щекам.

— Сонечка, какая же ты красивая!

Неопределённо пожала плечами.

— Какая есть.

— Ну уж нет, ты у меня самая-самая! — мать хоть и говорила восторженно, но в её голосе мне послышались непонятные интонации. Уточнять я не стала, голова и без этого была забита всем на свете.

Я прошла в свою комнату, неуверенно двигаясь на высоченных шпильках. Не то чтобы я тяготела к красивой обуви, но раз в жизни хотелось почувствовать себя принцессой, хоть и фальшивой.

Мама последовала за мной.

Я погладила Мусю, которая самодовольно развалилась на моём диване. Та замурлыкала и попыталась лапой цепануть моё бедро, но я успела вовремя отстраниться.

— Порвёшь мне капронки — пойдёшь жить на улицу!

Кошка угрозы не оценила и, скучающе зевнув, отвернулась к стенке.

— Сонечка, ты уверена? — раздался за спиной голос мамы.

Недовольно скрипнула зубами. И злилась я вовсе не на Ларису Игоревну.

— В том, что отправлю Мусю жить на улицу? — шуткой попыталась спустить ситуацию на тормозах.

Но ма не унималась:

— В том, что хочешь выйти замуж за Дениса.

Бросила на неё настороженный взгляд.

— Он же тебе нравится.

— Да, но замуж за него не я собралась, — заметила мама.

У меня по коже пошли мурашки. Её наблюдательность временами пугала. До сих пор не могла привыкнуть в тому, что реабилитация мамы имела свои плоды.

— Так будет лучше для всех.

— А Рома?

— А Рома скоро вернётся обратно в свою питерскую жизнь и будет счастлив.

Ма покачала головой и скрестила руки на груди.

— По-моему, ты к нему несправедлива.

Сдавленно хмыкнула. С Черновым мы не виделись две недели. За это время, судя по Вериному инстаграму, Стас с Дамиром успели вернуться в Москву, что означало лишь одно: младший из этой троицы больше не нуждался в поддержке.

Было горько.

Наверное, до последнего надеялась, что Чернов стукнет кулаком по столу и запретит мне страдать хернёй. Но он сделал ровно то, чего я добивалась, — возненавидел меня. И винить в этом никого, кроме себя, я не могла.

— Так будет лучше для всех, — в который раз повторила я свою мантру.

— Ты в это веришь?

Отвечать не стала, лишь накрыла глаза ладонью, но вовремя вспомнила о макияже.

— Вы восемь лет встречались, — проявила непривычную для себя настойчивость мама. — Такие чувства вряд ли бесследно проходят.

— А чувства и не проходили, — психанула я, едва сдерживая слёзы, — по крайней мере, с моей стороны. Но, мам, я не знаю… не знаю, как планировать свою жизнь с ним дальше. Это так сложно.

Ма подошла ко мне вплотную и… обняла, прижав к своей груди.

— Просто ты слишком скора на расправу, в том числе и по отношению к самой себе.

— Знаю, — всхлипнула я. — Но…

Что именно «но», я так и не придумала: со двора вовремя донёсся гудок автомобиля — Денис приехал.

— Пойду, — отстраняясь, пробормотала себе под нос и потянулась за клатчем, специально купленным по такому «важному» поводу.

Уже в коридоре ма трагично заметила:

— А Рому всё равно жалко.

— Он же тебе никогда не нравился.

— Кто сказал?

— Ну… ты всегда старалась его стороной обходить.

Лариса Игоревна на мгновение погрустнела, я даже испугаться успела, что опять ляпнула что-то не то, но мама вдруг улыбнулась:

— Просто ваши чувства напоминали мне о Толе, о том, чего не случилось, а это… до сих пор непросто.

***