С любовью, Рома

Дальнейшая речь Чернова была настолько выразительной, что я невольно начала завидовать его умению формулировать мысль. Он не угрожал, не ругался, не наезжал… Он просто высказал всей троице всё, что думает о них. Но это было сделано так, что на месте каждого из них я бы всенепременно пошла и совершила харакири, чтобы сохранить хоть какое-то чувство собственного достоинства. Шестиклассники краснели, бледнели, периодически даже заикались, переминаясь с ноги на ногу, но так и не рискнули сдвинуться с места, пока Рома не гаркнул на них: 

— А теперь вон!

И, клянусь, они пошли. Нет, не так — они побежали, прямо мимо меня. Я же была настолько впечатлена праведным черновским гневом, что не утерпела и треснула ближайшего из них своим рюкзаком по заднице.

— Соня! — с упрёком вздохнул Рома, на что мне оставалось лишь развести руками.

Ну извините.

 

***   

— Почему не сказал? — спросил Чернов у брата, усаживаясь рядом со мной.

Мы расположились в небольшой кофейне, недавно открывшейся на ближайшей из остановок.

Кирилл сидел напротив нас, скрестив руки на груди и нахмурившись. Сейчас он безумно походил на старшего брата, только у того волосы были высветлены, у Кира же они были практически чёрные — под стать фамилии.

— Чтобы вы меня застебали? — упрямо вздёрнул он подбородок. 

— За что? За то, что какие-то уроды решили силой у тебя деньги вытрясти? За такое не стебут, за такое идут и морду бьют.

— Я сам могу за себя постоять!

— Тебе… — начал Рома, но был бестактно прерван мной.

— Можешь, только иногда есть такие вещи, с которыми сложно бороться в одиночку.

— А ты молчи! — ткнул пальцем в мою сторону Кирилл. — Тебя вообще никто не просил лезть, ты же обещала!

Прозвучало обиженно и по-детски, впрочем, он и был ещё совсем ребёнок. Я и не думала обижаться, лишь слегка смутилась.

— Не груби! — шикнул на младшего Рома.

— Ну да, — закатил тот глаза. — Это же только тебе можно.

— Мне можно, — кивнул одноклассник, — это моё семейное амплуа. А тебе вот… нельзя. К тому же, если бы не Соня (здесь моё сердце пропустило удар — Рома второй раз за день назвал меня по имени!), эти уроды уделали бы тебя.

— Не уделали бы! 

— Да, только украсили бы. Потом бы сам матери объяснял, кто и почему. А ей вот только этого сейчас не хватает.

Оба замолкли, громко засопев. В очередной раз за этот  день мне стало неловко: здесь я явно была лишней — вряд ли эти двое нуждались в сторонних свидетелях.

— Я, наверное, пойду, — попыталась съюлить. — Нужно ещё ветровку забрать, — мы так торопились из школы, что не взяли верхнюю одежду из гардероба. 

— Сиди, — велел Рома, — Кир сбегает. Да, Кир?

Чернов-младший бросил на брата взгляд исподлобья и обречённо кивнул головой, поднимаясь на ноги.

— Что там надо забрать?

Так мы остались сидеть в кафе вдвоём. Говорить было не о чем, поэтому я занималась тем, что разглядывала рисунки, прикреплённые к пробковой доске на стене, видимо, в качестве украшения интерьера. 

— Будешь что-нибудь? — вдруг предложил Рома, должно быть устав от абсурдности нашей ситуации. Отрицательно мотнула головой и вернулась к созерцанию стены, а вот Чернов всё же отправился к стойке бариста, чтобы вернуться через пару минут с двумя стаканами кофе и парой эклеров.

Один стакан встал прямо передо мной.

— Тебе.

— Спасибо, но нет.

— Почему?

Позориться и пояснять про полное отсутствие денег я не захотела, поэтому решила напомнить:

— Я же дура и всё придумала.

Рома поморщился в который раз, но даже и не подумал раскаиваться.

— В силу открывшихся обстоятельств я готов пересмотреть своё отношение.

— Ну спасибо! — вконец оскорбилась я. — Честь-то какая.

— Пей!

— Не буду.

— Значит, и я не буду, — психанул он, отодвинув свой кофе на середину стола. 

Мы ещё пару минут просидели, надувшись друг на друга, пока я не взорвалась:

— Тебе даже брат о своих проблемах боится сказать! Вот как можно быть такой задницей?

— А как можно быть такой занудой?

— Это я зануда? — вспыхнула, подскакивая на ноги. — Пропусти!

Мы заняли столик у окна, поэтому уйти минуя Чернова никак не получалось. Но он продолжал упрямо сидеть на месте, выбесив меня окончательно. Поэтому то, что я сделала дальше, плохо поддаётся общепринятой логике: перекинув ногу через Ромины колени, попыталась переступить через него, но, как обычно это бывает со мной, споткнулась и… села прямо Роме на колени.

Он опешил не меньше моего, выкатив глаза. Если бы в этот момент я не помирала со стыда, то обязательно постебалась бы над выражением его лица. Но поскольку мне самой было не до смеха, то я продолжала сидеть на его острых коленках и со священным ужасом смотреть на него. 

— Это ты так решила доказать, что не зануда? — отчего-то почти шёпотом спросил Чернов, подняв руки вверх, словно сдаваясь.

— Это случайность…

— Я так и подумал, — вполне серьёзно согласился он.

Начала аккуратно слезать с него, но так распереживалась, что в итоге оказалась на своём месте у окна. 

Мы опять немного посидели в молчании, не касаясь друг друга и чинно сложив руки на коленях, после чего Рома неожиданно признался:

— Кир не меня боялся, он просто… никого расстраивать не хочет.