С любовью

В этой осенней мелодии, звучащей прямо посреди лета, в этом влажном воздухе и холодном порыве ветра, в дождливом небе и мокрой земле есть то, что не даст нам сентябрь. Ощущение, что скоро все это пройдет и в город снова вернется лето. Люди замедляют шаг, кутаются в теплые вещи, прячут лица под зонтами, заказывают покрепче кофе, пролистывают страницы любимых книг и уходят в это уютное пространство тишины, в котором можно чуть лучше, тоньше и глубже чувствовать все, что с тобой происходит, и наладить связь с миром. Нет суеты. Даже на Патриках. Дыхание становится более теплым, свет мыслей более мягким, ощущение жизни более нежным. В вечерний час, когда в окнах старинных домов загорается свет, а по пруду красиво расходится акварель фонарей, я пролетаю над Патриками и вдруг чувствую приближение к чему-то важному… Под раскидистым деревом двое замерли в крепком объятии. В объятии, куда не проникнет ни один порыв ветра, ни одна капля дождя, ни одно резкое слово, потому что в нем столько покоя и силы, что кажется, сам Мастер с Маргаритой спустились в этот вечер, чтобы пройтись по памятным местам и вспомнить свой роман. Но это не они, это – герои моих историй, о которых я вам расскажу чуть позже… А пока пожелаю вам добрых снов в колыбели самых теплых чувств.

Часть 26. Неслучайная встреча

Ее зовут Алиса, и она совершенно точно из Страны чудес. Той самой страны, в которой все одеты от-кутюр, даже у собаки ошейник из натуральной кожи со стразами. Алиса родилась в Москве, в семье известного архитектора, родители строили дома, Алиса строила родителей и всех вокруг, выросла юристом, причем весьма успешным. Вот только с мужчинами ей не везло. Всех ухажеров можно сравнить с капсульной коллекцией, когда несколько моделей объединены общей темой – поиметь Алису, а потом ее отца, владельца крупного архитектурного бюро. А Алиса была натурой возвышенной, ей очень хотелось, чтобы за платьем от Гуччи, за оливковой кожей, белоснежными зубами, за подвеской – бриллиантовым ключиком в ней разглядели ее красивую душу, которую она насыщала мудрами, мантрами, сутрами, а также театрами, книгами, странами. Ради своего совершенства Алиса ела пророщенную пшеницу, готовила салат из спаржи, дышала маткой и даже научилась танцевать на шесте, и это с тремя высшими образованиями, визами и языками. А еще она знала все об устройстве Вселенной по Аристотелю, Платону и ведам. Вопросы собственного мироустройства девушка решала на приеме у астролога, который был ярым поклонником Булгакова и всем своим клиентам находил какие-то фразы из романа. Алисе досталась одна из самых таинственных и загадочных: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила сразу обоих». Девушка с живым воображением стала приходить на Патриаршие. Ждать любовь. Хочется же, чтобы вот так, из-за угла, и сразу в сердце. Все-таки 30 на подходе, пора и счастье знать. Марс в Деве оказался прав. Астролог с Булгаковым – тоже. Она встретила его, простого студента. Если верить тому, что «ты – то, что ты ешь», то он – хот-дог. Не шикарная пицца в «BRO&N», не ванильная водка в «Margarita Bistro», а обычный хот-дог из ларька. И он действительно выскочил из-за угла, потому что в одной руке держал хот-дог, в другой – книгу Канта: читал и ел, никого не замечая вокруг. И «убил» ее белую блузку. Все, что он мог сделать, это подарить ей Канта. И Алиса оценила. Она сразу почувствовала к нему какой-то интерес. К студенту, не к Канту. Я, как дух Патриков, тоже к нему давно испытываю любопытство, потому что паренек в последнее время часто заглядывает на Патрики, меряет шагами Малую Бронную, наворачивает круги вокруг пруда. Периодически достает из внутреннего кармана маленький блокнот, делает какие-то заметки, но не буквами, а иероглифами, и загадочно смотрит куда-то вдаль, сквозь меня, за пределы пруда и города. Что же могло объединить двух непохожих друг на друга людей в этот день в центре лета и Москвы? Мне всегда казалось, что Алиса со своим сложным внутренним устройством все-таки встретит на Патриках солидного банкира, родит ему сына и проживет 30 лет и 3 года счастливо. «Простите…» – чей-то голос прервал мои мысли. Простите?! Я смотрел на студента и понимал, что он меня видит! За сто лет, которые я тут обитаю, со времен Булгакова он первый, после Воланда и его свиты, увидел меня! Похоже, сюжет начинает закручиваться так, что даже я не знаю, чем все это дело кончится…

Часть 27. В ожидании чудес