С Лубянки на фронт

Через полчаса оперативный состав Особого отдела округа сидел в помещении, теряясь в догадках по поводу срочности совещания. Когда Николай Алексеевич вошел в зал, все встали без команды. Еще с проема дверей он рукой подал знак, чтобы оперативники сели. Заскрипели фанерные стулья, сбитые рейками в ряды. Быстрой походкой он приблизился к трибуне с чекистским знаком «Щит и меч» и несколько волнительно, что было заметно по нетипичному румянцу на лице, проговорил:

— Товарищи! Сегодня нарком обороны Тимошенко отдал распоряжение передислоцировать управление округа в Тернополь и двадцать второго июня занять там уже приготовленный полевой командный пункт. Мы выезжаем завтра утром. Я думаю тревожные чемоданы в полном порядке? Если нет — положите туда все необходимое для походной жизни…

Выступление было коротким, и, как большинству оперативного состава показалось, оно явилось до конца невысказанным, каким-то незаконченным, остановленным на полпути к истине. Сам же Якунчиков в душе возмущался:

«Как же так, на Военсовете предупредили до поры до времени не распространяться о возможности необъявленной войны с Германией, которую Гитлер уже подготовил. Почему прямо не сказать особистам об этом? По выражению их лиц я уловил, что они не вполне удовлетворены моей скомканной информацией».

Ему было неудобно из-за своей недоговоренности, когда он вместе с подчиненными выходил из зала. Захотелось даже задержать сотрудников и крикнуть: «Дорогие мои, готовьтесь к бою! Завтра будет война! Позаботьтесь о безопасности своих семей…»

Но служебный долг не позволил сказать правду: не было на это приказа. Он зашел в свой кабинет. В висках стучало, голова раскалывалась — видно, поднялось давление от бессонных ночей и огромной массы материалов, которые перерабатывались в последние дни сердцем и умом. Он несколько раз прошелся по кабинету из угла в угол, подошел к окну. Киев утопал в зелени ушастых каштанов и пахучих лип. На небольшой клумбе горели разными красками и оттенками цветы. Лето благоухало теплом, светом и цветом…

Неожиданно в открытую форточку влетела крупная оса и стала кружиться вокруг головы. Он схватил синюю папку-слюнявчик и стал отбиваться. Непрошенная гостья продолжала противно и агрессивно жужжать, выписывая круги вокруг его головы.

«Ты смотри, какая нахалюга! — подумал Николай Алексеевич. — Никак не отстает. Наверное, прилетела от немцев за секретами».

Подумал и улыбнулся своей глупой шутке. А тем временем ее удалось отогнать к другому окну с поднятой фрамугой, через которую гостья с тонкой талией благополучно выбралась на свет божий.

«Вот такие осы, только крупнее и с крестами на крыльях, могут завтра атаковать и нас — их прогнать будет труднее, — снова стал образно говорить сам себе хозяин кабинета. — Ничего, встретим немецких ос достойно!»

Впереди оставалась всего одна мирная ночь…

Можно только догадываться, как прощались с семьями оперативники, понимавшие, куда они отправляются вместе со штабом округа! Потом станут приходить печальные известия, что «двадцать второго июня Киев бомбили…»

А пока, это была суббота, только что солнце красным колобком лениво выкатывалось из-за днепровского горизонта, своей макушкой окрасив малиновой краской полосу восточной части города. Именно в это время из украинской столицы выползла вереница легковых, в основном — эмок, и грузовых машин, самоходных кунгов, бронетранспортеров и танкеток.

Якунчиков ехал в штабной машине, весь погруженный в раздумья. Свежий воздух раннего утра через приспущенное стекло дверки приятно охлаждал воздух в салоне.

«Скорее бы добраться без происшествий до нового командного пункта, — рассуждал Николай Алексеевич, вспоминая пословицу, которая бытовала в его краях: «Хорошо, что выехали раненько. Кто встал пораньше, уйдет подальше».

Управление штаба, Военный совет, Особый отдел КОВО и подразделения охраны выступили по шоссе в сторону Тернополя.

Никто не знал — ни командование округом, ни местные особисты, ни даже Кремль, что уже завтра с ходу Юго-Западному фронту придется управлять действиями войск против невиданного натиска вермахта.

Обстановка на границе была неспокойная уже в течение последних месяцев. Об этом знала и Москва. Сведения о подготовке к войне, которую начнет гитлеровская Германия, поступали из различных источников, в том числе и от военного атташе в Берлине генерал-майора Василия Ивановича Тупикова. Им назывались даже конкретные ближайшие дни — двадцать второго или двадцать третьего июня.

Тупиков скоро прибудет в Киев и станет начальником штаба Юго-Западного фронта. Он погибнет в сентябре 1941 года при попытке выйти из окружения под Киевом, о чем будет подробно рассказано чуть ниже.

* * *