С Луны видно лучше (СИ)

А я старался им ответить, всем сразу, но почему-то их фигуры стали расплываться перед моими глазами, которые страшно зачесами, и, по всей вероятности, утопали, как все лицо, в красной жиже.

-Подождите! – отшвырнул я их слегка. – Я стал вас плохо различать, что-то залило мне глаза. Скорее же, избавьте меня от этого странного чувства!

-Как же сильно вы поранились! Хоть бы обошлось. И угораздило же вас! – причитала Вита.

-За мной, вперед! – Шэл взял меня за руку и потащил.

Ходить мне помогал космонавт. Теперь я уже ничего не видел и все время спотыкался. Даже не сумев держаться за опору, так как всю дорогу чесался.

-Ты выглядишь, как болван, пришедший после войны, - сказал мне по пути космонавт, отдергивая мои руки от лица.

-Я только узнал, что такое война. Но, будь добр, объясни: кто такой болван?

-Очень хороший человек.

-Ну, спасибо тогда. Хоть я и не совсем человек. Ну как же чешется! Я сойду с ума!

-Забавно, - хихикал он, - ты так спокоен всегда. Впервые вижу тебя в возбуждении! Как будто другого человека! Надо запомнить этот момент, глядишь не повториться.

-Надеюсь, надеюсь, не повторится! Да прекрати же ты смеяться! Вот мне совсем не смешно.

-А тебе никогда не смешно. Но вот, что удивительно: ты все больше становишься похож на человека в этом теле. И не представляю тебя другим.

И все в этом роде он продолжал мне говорить, но дальше я не помню. Зуд волновал меня более всего. Минута, за которую мы дошли куда-то (точнее сказать не могу) тянулось как вся моя жизнь, а жизнь моя…впрочем, вы помните. Итак, верные мои сочувствующие, все кроме одного, друзья довели меня и усадили в шумную компанию. Ничего не было видно, но поднявшуюся возню я уловил. А виной всему оказался я.

А дальше, дальше и вовсе стало твориться что-то странное.

-Кто это?

-Что с ним?

-Несите бинты! Да возьми то-то и то-то а еще, эту махину. Отлично!

Мне связали руки и осмотрели лицо: ощупали его, хмыкая и обсуждая все это. Из всего я понял, что расцарапало меня принеприятнейшее растение Билбуна или Болнута, а может, Толкаха. В целом, все что последовало, выглядело как-то так: мне было очень больно, очень. Это продолжалось долгое время, за которое я все делал попытки постичь эту боль, суть которой осталась для меня глубочайшей загадкой, к которой я не хотел возвращаться. Я почувствовал, как что-то обтягивает мне голову, целиком. Так я потерял зрение и стал хуже слышать. После еще немногих охов-вздохов и заключения о том, что со мной все будет нормально, за исключением шрама, меня повели дальше. Все время чувствовалась рука. То Шэла, то Виты, но, чаще всего, космонавта. Я настоял на том, чтобы меня все-таки взяли в библиотеку, а своими глазами я назначил верного землянина.

-Так может, нам просто подождать, пока с тебя снимут эту повязку? Врач сказал, что с новыми технологиями нужно всего пара дней, а потом тебя буду лечить какими-то другими… другими… ну, в общем, чем-то другим.

-Нет, космонавт, я настаиваю. Эта повязка, под которой нечто уродливое, делает мне больно. Уж лучше я буду ходить с вами, чем зациклюсь на этом.

-Ну, ладно, как скажешь. Стой, осторожней тут! Так, молодец. Все верно, шаг, шаг. Вот тут ветка, радом с ней змея. Медленно поднимай ногу. Так, а теперь переступай. Хорошо, все, теперь иди.

Не знаю сколько, но мы шли, пока я окончательно не устал. Ходить по лесам в темноте оказалось куда тяжелее, чем бродить по космической темноте. Я все время был в напряжении, так как каждый мог шаг угрожал мне падением. Боясь сделать очередную ошибку, я сделался медлительным и, как никогда, аккуратным. Но, когда я шел уже достаточно долго, я начал привыкать. Со временем, остальные мои чувства, на фоне потери зрения, обострились. Так я ощутил, как спала жара, и на меня больше не светили солнечные лучи. Все звуки стали в два раза отчетливее, даже, несмотря на то, что уши мои были плотно забинтованы. Слышен был каждый треск и шорох, а каждое прикосновение с самым маленьким предметом, вызывало бурную реакцию и легкую дрожь. А в один момент, космонавт предупредил меня, что мы останавливаемся.

-Вот она, библиотека, - послышался голос Шэла.

-Какая она? – спросил я.

-На вид это просто дверь посреди тропы, за которой тянется длиннющее, узкое здание, - а потом добавил. – Размером с саму дверь.

-Вы не думайте, что выглядит узко, на самом деле, там очень много места, – я услышал Виту.

-Что ж, заинтриговали, - отозвался.

-Вперед, - осторожно потащил меня космонавт.

Наши шуршащие шаги стали, с заходом в библиотеку, гулкими и на редкость эхо отдающими. Я понял, что библиотека очень узкая и попытался опереться о стену, но я тянул руку все дальше в бок, а опоры все не было – конечность уходила в пустоту. Но, будучи упертым, я продолжал идти в сторону. Дошло лишь до того, что я почувствовал опору, правда, горизонтальную. Ощутив удар, я нашел себя в лежачем положении.

-Кажется, что-то грохнулось, - произнес кто-то.

-Батюшки! – вскрикнул космонавт. – Дружище, прости меня, дурака! Я так засмотрелся на все, что совсем упустил тебя из виду.

Он подбежал ко мне и помог подняться.